Задавать вопросы я поостерегся, все равно не ответит. Хотя их скопилось немало. Зачем надо оставаться в углу? Чего мы ждем? Почему ребятам нельзя быть здесь? Фиг поймешь. Ладно, разберемся, а пока лучше следовать советам Яги. Я подтянул суму и повесил ее на шею.

— А вот и луна подымается, — тихо сказала бабка, и что–то во мне екнуло. — Полная.

В ту же секунду зачесалось лицо, потом руки и ноги, и тут меня начало немилосердно крутить. Вся кожа загорелась словно огнем, мир вокруг затуманился, подернувшись красноватой пеленой, кости заломило. Меня затопила боль, от макушки до кончиков пальцев. Казалось, каждая клеточка тела выворачивается наизнанку, обжигая, разъедая, калеча. Дыхание сбилось, в ушах зазвенело; я скрючился, пытаясь удержаться на лавке и не упасть. Тело горело, как в пожаре, и словно бы слегка раздулось. Одежда затрещала, но выдержала.

Блин! Старая карга меня отравила!

Глава 31. В земле Мертвых

Глава 31. В земле Мертвых

Сквозь туман в глазах я видел сжавшуюся в уголке бабку, она испуганно таращилась, ожидая моей реакции. Ну, сволочь! Превозмогая дикую боль, я простер руки, пытаясь добраться до нее… и сердце мое остановилось. Вместо рук к Яге тянулись две мохнатые лапы с длинными серыми когтями!

Забыв о старухе, я неверяще уставился на ладони, рывком прижал их к лицу. Шерсть! Везде шерсть!

Попытался что–то сказать, но вместо слов изо рта — вернее, из пасти — вырвался лишь хриплый рык. Бросился к кадке с водой, стоящей возле печи, нагнулся и обомлел: на меня смотрела волчья морда с ярко горящими желтыми глазами. Из верхнего ряда зубов выбивались два огромных влажных клыка.

Ни хрена себе! Что вообще происходит, дьявол меня раздери?!

Ваш новый класс — Зверь.

Бонус. Физатака: +5, физзащита: +5, меткость: +10%, уклонение: +10%.

И тут где–то на границе сознания промелькнула спасительная мысль — виртуал. Это все виртуал. И ужас отступил. А вместе с ним и боль. Вместо них волной накатило веселье, сходное с безумием. Я откинул голову и, глядя в подгнивший потолок, захохотал. Из глотки вырывались дикие, лающие звуки, способные кого угодно ввести в оторопь.

— Ну, рада, что ты это так воспринял, — облегченно сказала бабка, и я с удивлением понял: мне приходится напрягать разум, чтобы понять значение ее слов. — Что ж, теперича ты оборотень. Иди напрямую через мост и помни: коли не воротишься до захода луны, не воротишься никогда.

Она проковыляла к двери и распахнула ее настежь. Встав на непривычно пружинящие ноги… то есть лапы, я осторожно вышел на крыльцо. Броня теснила грудь, терла под мышками. Немудрено: оборотень — зверь немаленький. Боль почти прошла, лишь немного ныла шея. Я огляделся — красное марево в глазах осталось. Шумно, полной грудью втянул носом воздух — слева, со стороны рощи, донесся аппетитный, манящий запах… человечины.