Комната и впрямь была похожа на сказочную. Старая, давно не беленая печь, колченогий стол, потертые лавки. Стены поросли мхом, в углах тускло поблескивала паутина. Как бабка здесь живет? Пожалуй, я погорячился, не стоило напрашиваться сюда до самого вечера.
Не глядя на меня, старуха взялась за стряпню.
— Ну, что встал, словно каменный? Помогай, коли навязался. Поставь вон тот чугунок в печь, а то мне уже невмоготу.
Я сделал, как было велено, и бабка отправила меня колоть дрова. Закончив, сложил поленницу, Яга вышла, посмотрела и осталась довольна.
— Ладно, заходь, обедать будем.
Вытерев попавшейся под руку ветошью часть стола, я с опаской устроился на лавке. Не знаю, из чего она готовила щи, ни капусты, ни других овощей вокруг не наблюдалось, но они получились на славу. Я ел и нахваливал. Бабка вроде подобрела, и мне, наконец, удалось начать разговор.
— Скажи, бабусь, почему сейчас через мост нельзя, а ночью можно будет?
— Сам поймешь, касатик, как завечереет.
Хм. Ладно, зайдем с другой стороны.
— А с чего такая вонь от реки?
— Дык ведь сера, — пожала плечами старушка, — вот и пахнет. Ниче, привыкнешь.
Ни фига себе! То–то она так горит. Ну да ладно, это не самое важное.
— А что за развалины на том берегу?
— Ну, чего пристал? — вспылила вдруг она.
— Бабуль, я ж в детстве сказки читал. И знаю, что ты в душе добрая. Так что не притворяйся.