Монбазор с натугой вытащил из двери застрявшее копьё и невесело оглядел преграду.

— Та еще задачка, — доверительно сообщил он мне. — Судя по рунам, на нее нанесли сразу три заклинания: несокрушимости, непреодолимости и… э-э-э… непокобелимости. Так что, тебя она не пропустит. Что делать будем?

Я обнюхал новое препятствие. Дверь действительно производила впечатление этакой непреклонной неприступности. К тому же, лично мы ей активно не нравились. Мне даже послышалось недовольное бурчание: «Ходют тут всякие, гвоздями в самую харю тычут! Не пущу!»

Как же проникнуть внутрь?! От долгих размышлений взгляд поплыл, я как наяву увидел сыскного вожака, пробивающего зловредную дверь своим портфелем, а потом баронского наёмника, расстреливавшего ее из ганделопы. Нет, дохлый номер. Нам бы чего попроще. Мне вдруг привиделась Штучка с перепачканным в земле носом, и это натолкнуло меня на правильную мысль.

«Идея! — воскликнул я. — А зачем нам идти прямо через дверь?! Может, под неё можно будет подкопаться?»

«Молодчина, Такс! — сразу же воспрянул духом хозяин. — Конечно, именно подкоп здесь не поможет, но я понял, что делать!»

Сбегав в кустики, Монбазор вернулся оттуда с большим топором на длинной ручке. Вот, что значит практика: раньше по полдюжины вещей вытаскивал из межмирового пространства, а теперь с первого раза находит то, что нужно!

— Ло! — окликнул он Графа. — Подскажи, с какой стороны надо прорубаться, чтобы обойти дверь!

— Вот еще! Никакой рубки! — преградила ему дорогу Натация, уперев руки в боки. — Базз, ты чего?! Это же дерево, оно живое! Можно просто попросить!

— А ты умеешь? — мой хозяин опустил топор.

— Да уж умею! — выпалила чернохвостая и вдруг так густо покраснела, что от ее ушей пошел нежный парок. — Только вы все отвернитесь, пожалуйста.

— Что?

— Мужчины! Дружно отвернулись, и не подсматривать! — сурово приказала госпожа Клэпп.

Вид у нашей воительницы был очень грозный и решительный. С оторванным рукавом блузки и перевязанной рукой, она опиралась на копьё, рядом с которым была воткнута в землю Первоконница. Поэтому никто и не подумал с ней спорить. Мурмуль первым развернулся на месте и, пошарив в корзине, протянул моему хозяину пирожок, похоже, последний. Тот машинально взял его и задумчиво надкусил. Я же подбежал к какому-то грустному и понурому Сальешишу.

«Что-то случилось?» — мне было странно и даже тревожно видеть нашего весёлого и никогда не унывающего рыжика в таком настроении.

«Да вы же сами всё видели. Теперь вы меня прогоните, да?»

«Почему? Что мы должны были увидеть?!»