Мулагеш склоняет голову. Внутри у нее все кипит.

— А мы ведь пытались им помочь…

— Да. Мы пытались помочь городу. Но они так не считают.

— Прошу прощения, если это прозвучит грубо, но… старший сержант Панду?..

— Он выжил. Чудом. Он ехал рядом с Надар и остался жив после первого залпа. Потом укрылся на блокпосту и храбро защищал группу гражданских, которые бежали из города. Там была и главный инженер Харквальдссон.

Как интересно, Сигню и Панду снова рядом. Как-то это уже не похоже на простое совпадение…

Бисвал смотрит на нее:

— Что, демон побери, произошло в этом городе, Турин? Что за тварь нас атаковала?

Ну что ж. Время выложить все карты на стол. Потому что Бисвала нужно убедить: катастрофа в городе — результат божественного вмешательства. Поэтому Турин четко излагает свои выводы относительно Жургута, адептов и убийств. Чем больше она говорит, тем более фантастическим выглядит ее рассказ: волшебные мечи, одержимые, тайные копи, древняя рудная жила. Про Город Клинков и Вуртью она не рассказывает — в нынешних обстоятельствах это было бы уже слишком.

Бисвал слушает ее, не шевелясь. А когда она заканчивает, говорит:

— Ты по-прежнему считаешь, что мятежники никак не связаны с убийствами, обрушением копей — и божественной тварью, которая проснулась и вылезла в гавани?

— Да. Я так считаю. Я не думаю, что за всем этим стоят мятежники. У них гораздо более приземленные цели — они сражаются за территорию. А тот, кто за этим стоит, отдает предпочтение духовному.

Бисвал снова смотрит на Надар и качает головой.

— Тридцать семь солдат. Самые крупные наши потери за все время после Мирградской битвы. — Он снова качает головой, в шее у него что-то щелкает. — Премьер-министр требует от меня одного. Парламент дает мне понять, что желает совершенно другого. А тут еще ты, Турин, рассказываешь мне страшилки про божественные козни и заговоры, которые кто-то плетет под самым нашим носом.

— Лалит…

— Ты говоришь: это разные проблемы — мятежники и божественное. Ты говоришь это, несмотря на то что шахты подорвали сразу после прибытия в город племенных вождей. Ты говоришь это, несмотря на то что нападение той жуткой твари замечательно совпадает с тщательно подготовленной атакой мятежников. Ты и премьер-министр, Турин, имеете наглость говорить мне это. — Он резко разворачивается к ней: — Зачем ты здесь, Турин? Ты ведь не на обзорную экскурсию сюда приехала. Не лги мне, Турин, я сумею отличить ложь от правды.

Мулагеш решает сказать правду. Не всю, но хотя бы часть:

— Меня сюда прислали искать Чудри.

— Почему это потребовалось держать в тайне?