– Нет! – крикнул Роланд.

Ройс не вмешивался. Он вошел следом за капитаном, словно его тень, и бесшумно расхаживал по холлу, делая вид, будто интересуется предметами искусства. Управляющий лишь покосился на Ройса и перестал обращать на него внимание. Ройс переместился управляющему за спину, выскользнул из его поля зрения и, заметив картину с изображением оленя в речной долине, зашагал к ней. Ее нельзя было назвать шедевром, но она висела рядом с коридором. Поравнявшись с картиной, Ройс наклонился, чтобы внимательнее изучить ее.

– Я должен встретиться с герцогом сегодня! – крикнул Вайберг, в ярости потрясая руками. – Вы понятия не имеете, что творится! Если я не…

– Успокойтесь! – резко произнес управляющий, вскинув ладони и отпрянув, словно боялся, что Вайберг кинется на него.

Ройс воспользовался шансом проскользнуть в неохраняемый коридор.

Его встретили деревянные панели, плиточные полы и арочный потолок, расписанный узорами в герцогских цветах. Ройс зашагал по коридору – намного быстрее, чем во время ограбления. Это казалось странным. Такого с ним еще не случалось, и Ройс не знал, как действовать дальше. А если я спугну слугу или, хуже того, стражника? Ройс полагал, привычное решение в этом случае может быть не самым удачным выбором. Он пришел, чтобы поговорить с герцогом, а не убить его или слуг. Действовал вслепую. Смело расхаживать по освещенному дому, будучи незваным и нежеланным гостем и не имея под рукой привычных инструментов, было весьма необычно.

Это больше похоже на Адриана. Он становится серьезной помехой.

Изучая огромное поместье в поисках следов обитания герцога, Ройс размышлял о плюсах и минусах продолжения партнерских отношений с человеком, живущим в ином мире. Ему действительно нравился Адриан, хотя сейчас он не мог вспомнить чем. Но разве симпатией можно оправдать риски? Мне нравится вино «Монтеморси», однако если я выпью слишком много, оно меня убьет. Чем дольше он об этом думал, тем больше сходств находил. Оба лишают меня возможности мыслить здраво, что приводит к плохим решениям, и избыток обоих вызывает головную боль.

Однако лучший аргумент был также худшим. Адриан ошибся. В моем мире есть единорог, и зовут эту чертову тварь Адриан Блэкуотер. Он мифическое существо, в которое невозможно поверить, даже когда видишь его прямо перед собой. Прежде Ройсу не требовалось ни в кого верить, но таково было воздействие единорога на простых смертных. Он заставлял думать о невозможных вещах. Ведь если существовали единороги… то что еще могло существовать? В этом смысле Адриан напоминал не «Монтеморси», а Альверстоун. Вероятно, поэтому Ройс не мог избавиться ни от того, ни от другого.