– Черт, не ври мне, Харкурт!

– Алек! – герцог ворвался в комнату вместе с Сэмом.

Алек не сводил глаз с Харкурта.

– Этот ублюдок схватил Кендру. Мы теряем время!

Харкурт задыхался и пытался оторвать его руку, которая мешала воздуху поступать в легкие.

– Я знаю, что ты посещал клуб Морланда, Харкурт. – Алек ослабил хватку, дав капитану возможность снова дышать. – Ты отведешь меня туда. Сейчас же.

* * *

Гэбриэл скорчился на земле, схватившись за живот. Его жилетка уже вся побагровела. Кровь сочилась сквозь его пальцы.

Ранение было смертельным, Морланд знал это. Он уставился на этого молодого болвана и почувствовал, как внутри его снова растет ярость. Он не испытывал угрызений совести из-за того, что убил человека, но его расстраивало, что именно обстоятельства, а не собственное желание толкнули его на это. Он ходил кругами, борясь со своей яростью. К третьему кругу в его глазах больше не стояла красноватая пелена.

Ему, конечно же, нужно будет избавиться от Гэбриэла. Это не слишком сложно. Он не будет так беспечен, как Томас, ошибок не будет. Эта мысль его успокоила. «Я контролирую ситуацию».

– Пожалуйста… – умолял его Гэбриэл. Его трясло, глаза остекленели от боли и шока.

Морланд бесстрастно взглянул на него. Он мог прикончить его, разрезав ему пищевод, но это будет слишком простая смерть для того, кто вызвал так много хлопот. Ничего не сказав, он резко развернулся и двинулся ровной походкой по коридору, вытесанному из камня.

Давление в его груди ослабло еще больше, когда он открыл дверь и посмотрел на Кендру. Она была старше, чем бы ему хотелось, но подходящих пропорций и с правильным цветом волос. Предвкушение наполнило его, когда он подошел к кровати.

– Прости за задержку, моя дорогая, – сказал он, снимая свое пальто. Он потянулся рукой к галстуку, ослабив узел. – Мы с тобой сейчас хорошо проведем время. Должен сказать, что я с нетерпением этого ждал.

Он жадно разглядывал ее частично обнаженную грудь, после чего его взгляд поднялся вверх и остановился на тонкой белой шее. Его раздражало, что там уже были отметины. Синяки, которые поставил не он.

Но все же он улыбнулся и перевел взгляд выше, на ее темные глаза, ожидая увидеть страх, блеск слез. Эти глаза блестели. Но не от страха или слез. А от ярости.

Ее рот искривился в подобие улыбки.