Фрэнк сделал выпад, скользнув острием меча по панцирю скафандра Джастина, стараясь достать панель управления, однако расстояние было слишком велико, и теперь уже ему пришлось отступить назад. Противники испытывали друг друга, проверяя, что они могут, а что нет.

Очевидно, оружие Фрэнка обладало бо́льшим радиусом действия, поэтому он начал кружить вокруг своего противника, держа меч направленным на него. При этом ему приходилось подниматься на изгибающуюся вверх боковую стенку корабля и возвращаться вниз, и по неуклюжим прыжкам Джастина он понял, что преимущество в маневренности также у него. Он без труда мог сближаться со своим противником и отступать назад – главное не совершить ошибки.

Фрэнк чувствовал, что первобытная, звериная сторона его сознания снова берет верх, оттесняя голос разума на задний план, превращая его в животное, повинующееся только инстинктам: хищник и добыча.

Хотел ли он этого? Чего он на самом деле хочет? Окропить свой меч кровью Джастина? Месть, справедливость – как это ни называй, он собирался убить еще одного человека, но необходимости в этом не было. Никто его не принуждал. Можно было прекратить схватку. Просто прекратить. Развернуться и уйти. Предоставить природе сделать свое дело.

Фрэнк задыхался, стремясь сделать выбор. Он воевал не с Джастином. Он воевал с самим собой, и пришло время объявить перемирие. Теперь он больше не одинок. Несмотря ни на что, после всех испытаний он сможет вернуться домой. Он остался в живых, выкарабкался, несмотря на все старания «Ксеносистем» и Марса.

И он запросто мог выбросить все это, позволив Джастину преодолеть его защиту.

Так. Глубокий вдох, выдох. Описать еще один круг. Вернуться к пролому.

Не отрывая взгляда от Джастина, Фрэнк парировал пару неуклюжих попыток сблизиться и наконец остановился на изгибе стены, одной ногой на смятом металлическом листе и выпотрошенной термоизоляции, застывшей на морозе. Края вспоротой обшивки были острые. Нужно быть очень осторожным.

Однако всякий раз, когда Фрэнк пытался отступить задом в пролом, ему приходилось выпрямляться и выбрасывать вперед меч, чтобы не позволить Джастину сблизиться и нанести удар молотком. Поскольку одна рука у него бездействовала, покинуть корабль он не мог. С другой стороны, ему не хотелось снова убивать. Джастин же, судя по всему, был решительно настроен на то, чтобы в живых остался только кто-то один.

Забравшись в пролом, Люси встала рядом с Фрэнком. Ему потребовалось какое-то время, чтобы сообразить, что она рядом, и еще дольше, чтобы увидеть у нее в руке пистолет. Сквозь стекло шлема он видел ее сосредоточенный немигающий взгляд, поджатые губы.