– Сейчас не любой другой момент, – сказал Шесть Путь. Обернулся обратно к Махит. – Я спрошу тебя о том же, Махит Дзмаре, о чем уже спрашивал ранее, причем с благодарностью и уважением за сообщение об этой угрозе: согласишься ли ты на то же, на что согласился твой предшественник? Дай мне то, что дал бы Искандр, коли не вмешалась бы моя дорогая подруга Девятнадцать Тесло и объединенные силы Науки и Юстиции; продай мне перерождение – и тебе не понадобится даже эта угроза, чтобы отстоять интересы Лсела.

– Можно уже с этим покончить, Шесть Путь? – проговорила эзуазуакат, и в ее голосе послышался мучительный, изможденный страх. – Я хочу, чтобы вы жили и удерживали престол вечно; когда вы уйдете, мне до конца дней будет вас не хватать, но трон о солнечных копьях – это не какой-то варварский медицинский эксперимент и не должен им стать; взгляните на Махит, ваше сиятельство. В ней Искандр – и она не Искандр.

Император приковал взгляд к Махит. Ей казалось, она тонет. Появилась вся та сверхъестественная сила, которую она воображала в ритуале крови, и отразилась в реакции лимбической системы – иллюзия неврологии. Но все же за солнечным сплетением чувствовался крючок, тончайший, как мыльный пузырь, боль. Шесть Путь поднял руку – она не дрожала, и Махит успела удивиться его силе – и взял в ладонь ее щеку.

Она позволила Искандру – последовательности реакций, памяти и их выражению на эмоциях, на поведении, что являлась Искандром, – прижаться к ладони. Позволила прочувствованно и медленно сомокнуть ее веки.

А потом забрала все назад, выпрямилась с широко раскрытыми глазами и сказала:

– Ваше сиятельство, он любил вас. Я встречалась с вами трижды.

В воцарившемся потрясенном молчании она продолжала:

– А кроме того, у меня нет для вас имаго-аппарата. И я не могу – даже при лучшем развитии событий – доставить новый, чтобы сохранить вашу память, раньше, чем окончится ваша жизнь. Мне жаль, Шесть Путь. Но мой ответ – нет.

Император с силой провел большим пальцем по изгибу ее скулы.

– Аппарат есть в тебе, – сказал он. – Правда же.

– Если вам так угодно, – ответила Махит, сглотнув яркий страх – это же император, если б он захотел ее разрезать, ему было бы достаточно взмахнуть рукой, и один из охранников в сером начнет кромсать прямо здесь, на полу, ориентируясь на хирургический шрам от Пять Портик, – если вам так угодно, вы можете поместить в свой разум меня и Искандра – даже две долбаных версии Искандра, это все сложно, с ума сойти как сложно. Или поместить нас в разум кого угодно. Но нет такого имаго-аппарата, ваше сиятельство, который перенесет в чужой разум вас и только вас одного. Нет в радиусе двух месяцев полета.