Командир стиснул девушку до ее сдавленного писка. Под восторженный рев окружающих, любопытствующих.

Но, как всегда, самые приятные и дорогие для сердца и души моменты прерываются какими-либо неприятностями. Дозор сломал Сигнал. И отряд воинов и магов поспешил на помощь к призывающему подмогу дозору.

Сцепились дозоры Белого и Змей в распадке двух холмов. Змеи, безалаберно решившие перекусить, не выставив часового, не заметили приближения дозора, а вылетевшие на Змей дозорные были так обозлены видами следов безумств Змей, что, не раздумывая, вдвоем, пошли в атаку на десяток Змей. Хорошо хоть успели Сигнал подать.

Когда отряд добрался до места боя, боя уже не было – оба дозорных были биты и их собирались добивать выжившие семеро Змей, злые на гибель трех своих соратников, а больше – на опрокинутый котел с варевом.

Когда на вершину вылетели десяток всадников, Змеи бросили дозорных и побежали. Но злые были не только дозорные. Как ни кричал Ронг, как ни орал Тол, все были биты пиками в спины. А если совсем точно – пониже спины. Широкий трехгранный наконечник длинной пики не только лишал беглецов жизни, разрывая тела, но и чести.

А после этого все долго матерились, что поступили весьма необдуманно, пики были густо вымазаны и воняли. И чистить их было противно. А отмыть нечем.

Дальше двигались уже боевыми порядками. Но егеря Змей боя не принимали. То ли заманивая в ловушку, то ли опасаясь боя.

С каждым часом пути все чаще стали попадаться уже ожидаемые, но так и не ставшие привычными, следы издевательств Змеями над людьми, над здравым смыслом и над самой Жизнью. Те же распятые, лишенные кожи, посаженные на кол, сожженные, повешенные. А часто все вместе. Когда нашли ребенка, с которого сняли кожу, как барана, насадили на вертел и – жарили на костре, многим людям потребовалась помощь разумников и Вороних.

Люди просто сходили с ума. Всё это уже все видели. Многие слышали, трясясь от страха в своих укрытиях, но этот вертел был последней каплей. И людей удержать не смогли.

Женщины разобрали шиты и копья, подростки, закрепленные за воинами, в стрелковых расчетах, ездовые, конюхи, вестовые рвались в бой. Все они надевали красно-крестовые накидки, заматывали лица, как Безликие.

Ход отряда возрос вдвое. Люди чуть не бежали, толкали повозки. Навстречу дымам на горизонте. Понимая, что это горит очередной город.

А Белый помнил его название – Бобров. По имени его основателя – смотрителя Бобра. Из этого города родом был очень храбрый и очень честный юноша, которого Белый, за его доблесть, лично произвел и сам ввел в свой полк Бессмертных. Хотя парень был сыном обычного сборщика навоза. И имя имел совсем не звучное – Каш. Производное от какашки. Такой вот был шутник его отец.