Окрестности города были разорены, осквернены грязью, пытками, трупами и мусором. Поля, сады, посадки вытоптаны и сожжены, колодцы и родники осквернены разложившимися трупами, темными жертвоприношениями. Строения сожжены, разрушены настолько, насколько можно было разрушить каменные стены и ограды – на скорую руку. И всюду знаки тьмы.

Но самих Змей не было. Они оставили после себя только оскверненную землю. Бежали от кипящих праведным гневом людей.

У разрушенной башни, у засыпанного камнями проема валов отряд Белого встретил отряд защитников города. Одежда их и их броня несли следы схваток и пожарищ, лица были измождены, но взгляды и руки, удерживающие оружие, тверды.

– Кто вы, пришедшие под знаменем моего Хозяина? – хрипло крикнул всадник во главе отряда защитников Боброва. Он был полностью закован в кольчугу, на груди усиленную стальными пластинами, лицо его закрывал полный шлем. Рука его лежала на длинном мече.

Белый, удивленный, обернулся. Ронг держал стяг с красным полотнищем, трепещущим на ветру Пустоши. На красном фоне довольно искусно был вышит белый лебедь. Не нанесен краской, а вышит. Белый не смог не усмехнуться – и это Инквизитор предусмотрел!

– А кто ты, посмевший преградить мне путь? – крикнул в ответ командир.

Воин снял шлем, показывая вытянутое лицо, со свежим шрамом от стрелы на скуле.

– Ты? – удивился Белый.

– Я? – тоже удивился воин.

Повинуясь мысленному пожеланию Белохвоста, лицевая часть его шлема стала прозрачной.

– ВЫ? – воин всплеснул руками, конь под ним всхрапнул.

Воин повернулся к своим людям и закричал:

– Возрадуйтесь! Князь прибыл! Белой Хвост, наследник!

И слетел с коня, да сразу – на одно колено. За ним – перезрелыми яблоками с трясущейся ветки – посыпались бобровцы.

– Встань, Каш! Как ты оказался тут? Ты же – Бессмертный!

– Уже нет, князь, – покачал головой Каш. – Как не стало тебя, так нас всех, тобой поднятых, – взашей. Вернулся в Лебедянь. А кому я там нужен? Наемником идти противно. Вот, вернулся домой. Стал старшим мечом властителя.

– И где властитель? – спросил Ястреб.

Каш скосил на него глаза. Годы службы при дворе императора научили Каша правилу поведения. Он считал, что никто не имеет права влезать в его разговор с САМИМ князем!

– Это мой брат, Агроном, – махнул рукой Белый, усмехнувшись, – из Агропрома. Первый после меня.

Каш склонил голову в почтении, но глаза – хитрые. Уж он-то знал, что у Лебедя был только один сын. Возлюбленная императора умерла скоропостижно. А Лебедь, как и у лебедей принято, так и не смог больше полюбить. А брать наложниц он не стал. За что его некоторые – уважали, другие – посмеивались. Особенно, когда узнали, что единственный наследник нелепо погиб в обычной атаке, от рук каких-то мужиков.