– Это мучает Самурая, он хочет покончить с этим раз и навсегда…

Другой голос, женский, приказал:

– Так покончи. Убей мальчишку!

Призрак вскочил на могильный камень, занес кол над головой и спрыгнул в могилу.

2

Самурай вскочил на стол, поднял руку в перчатке и прыгнул на меня. Я пригнулся, от ужаса не понимая, что происходит, где я, почему в его руках кол, ковер это или земля, спальня или кладбище, пригнулся и бросился навстречу: он перелетел через меня и зацепил кресло с Большаком. Кресло перевернулось – откуда оно взялось на кладбище, почему к нему привязан какой-то коротышка? – а я покатился по траве.

Но травы не было, вместо нее – пышный ковер, вместо могильного камня стол, возле которого я поднялся на колени. Самурай, не устояв, упал ближе к двери, вскочил и шагнул ко мне – и тут за его спиной в дверях появился Герен Песчаный.

– Пригнись! – заорал я Самураю, бежавшему ко мне с вытянутой перед собой рукой в перчатке.

За один короткий миг он успел сделать три движения – вцепился в мою шею голой рукой, пригнулся и вонзил зазубренные лезвия мне в грудь.

* * *

Лепреконы Грецки передали Герену Песчаному то, что я сказал им. Услышав, что макгаффин спрятан в Капище, Герен решил уничтожить фиалу. Но он не собирался сам взрываться вместе с ней и оставил себе комок жабьей икры. Теперь колдун швырнул его, но Самурай успел пригнуться – комок пронесся над его спиной и вылетел в окно. Сжимая мою шею, Самурай ударил еще раз. Потом еще. Стоя на коленях, я покачивался от ударов. Его глаза сузились, эльф расставил ноги и занес лезвия над моей головой.

– Кожа единорога? – спросил он.

За окном брошенный Гереном комок икры взорвался, и мгновение спустя за спиной стоявшего в дверях колдуна вскипело огненное озеро.

Красно-черный вал разошелся кругом от места, под которым находилось Капище. Он прокатился по нескольким кварталам и застыл – нагромождение горящих обломков, – а в центре, на месте провалившейся мостовой, плескалось озеро пламени. Содрогнулся весь Большой Дом, и где-то в его недрах возник треск. Он приближался, усиливаясь.

– Где мальчишка взял кожу единорога? – произнес Самурай. – Разве где-то еще осталась… Ха! Ну, тогда Самурай просто отсечет голову мальчишке.

Я опустил взгляд, и эльф тоже посмотрел вниз. Одна сабля лежала на полу, но другую я сжимал обеими руками, клинком вверх, между его широко расставленными ногами.

Мы взглянули в глаза друг другу: его темные зрачки начали расширяться, мгновенно стали огромными, как небо, я увидел в них отражение старого кладбища, камни и мальчика на дне могилы, скорчившегося у ног того, кто стоял над ним…