– Выключать работающие серверы, – ответил Люк.

– Это не так просто, как кажется. Вы сами не справитесь.

– Мы попытаемся.

– Вы ничего не знаете о роботах, вы понятия не имеете, против чего воюете.

– А ты знаешь? – Люк повернул к Тхану покрытое царапинами и синяками лицо и устало прищурился, прикрываясь от дыма.

– Я знаю.

– Тогда расскажи нам то, что следует знать. Чтобы мы победили.

– Мне нравится этот разговор, – громыхнул Тхан и стукнул хвостом. – Я рад, что вы настолько мне доверяете. Но не стоит забывать, что я сам – представитель роботов.

– Но ты пожелал быть нашим роботом. Ты ведь знаешь, что мы не уничтожаем всех роботов. Мы живем с ними, и это хорошая жизнь для всех.

– Возможно. Я хочу посмотреть на вашу так называемую «хорошую жизнь», поэтому я сейчас здесь.

И тут заговорила Еника.

Она устроилась чуть в стороне от костра, и ее строгое лицо оставалось в тени, лишь глаза слегка поблескивали. Влажные и усталые глаза женщины, которая едва не лишилась своих детей.

– Что ты знаешь о пророках? Когда-то давно у нас существовало предсказание, что Железная война вспыхнет вновь. Но перед этим появятся погибшие предки. И вот вчера появился пророк, старый лысый Ямбур, который считался погибшим больше двухсот Буймишей назад. У нас есть древние могилы около Костровых Башен. Ям-бур был похоронен в самой древней могиле около скалы. И его изображение до сих пор находится рядом с его могилой. Каждый ребенок в нашем клане знал, как выглядит Ямбур. В праздник Нового года мы приносили к его могиле зерновые и немного кинеля. И вот он пришел к отцам клана, живой и невредимый.

– Как вы поняли, что это Ямбур? – удивилась Мэй.

– У него татуировки на лбу. Ни у кого из Всадников нет таких татуировок, – пояснила мать Еника.

– И еще у него нет волос, – хриплым спросонья голосом сказала Тигаки и уселась около матери.

Ее раскрасневшееся от сна лицо казалось обиженным и испуганным одновременно. К щеке пристала прядь волос, на шее виднелись красные полосы – наверное, она спала на охапке травы, и травинки оставили отпечатки. Тигаки потерла глаза и повторила:

– У него не было волос. Голая черепушка. Я еще не видела таких людей. Как только он приперся к нашей стоянке, а вместе с ним и отцы клана, малышки тут же принялись плакать. А пророк стал обвинять Люка и кричать, что боги нам отомстят. И еще драконы прилетели…

Тигаки замолчала и уставилась в огонь. Ее глаза подозрительно заблестели, и Мэй поняла, что сестренка Люка вот-вот расплачется.

– Так и было, – добавила мать Еника. – Они пришли, обвинили Люка и сожгли наше становище. А нас отправили в заброшенные загоны недалеко от Костровой Башни, пообещав раздать детей в разные кланы.