— Нет дела до Апрельского переворота и политического строя? — послышался из-за моей спины голос полковника Ван Даглера.. — Зря. Потому что ответ именно на этот вопрос решает, жить вам или умереть.

В этот момент клеть лифта заскрежетала, поднимая на смотровую площадку платформу подъёмника, на которой в боевом полуприседе для стрельбы с колена замерли четверо одинаково безликих спецназовца в полной боевой броне. Фасетчатые забрала шлемов делали их похожими на невиданных одноглазых насекомых.

Ричард, к этому времени отступавший всё дальше в темноту — и слишком близко к краю платформы! — рванулся было к спрятанной под курткой пушке, и даже успел достать её — уже на земле, слепо дёргаясь, как марионетка, у которой обрезали ниточки.

Шагга дёрнулся всем телом — то ли пытаясь броситься к сыну, то ли тоже вытащить пистолет, но в этот момент за моей спиной глухо клацнуло.

Гаусс-пистолет разгоняет стограммовый стальной шарик всего до пятисот метров в секунду — и эта величина может быть уменьшена.

Ван Даглер стрелял с небольшой скоростью — и поэтому стальное ядро всего лишь сломало гоблину ключицу, свалив его на землю в приступе невыносимой боли.

Иммобилизующий выстрел — просто для того, чтобы покалеченный противник перестал думать о сопротивлении.

Меня полковник трогать не стал — и я знал почему.

— Вы правильно всё поняли, детектив, — подтвердил Ван Даглер, проходя из-за моей спины вперёд. — Вы на мушке у снайпера.

Недостаток гаусс-оружия: для того, чтобы разогнать снаряд до мало-мальски приемлемой скорости, необходим как можно более длинный ствол — фута два, не меньше, даже у пистолета.

Преимущество тоже очевидно — абсолютная, при необходимости, бесшумность. Взвизгивание обмотки тише, чем человеческий шёпот.

Полковник Ван Даглер встал перед Шаггой, похлопывая себя стволом пистолета по сапогу. Его бойцы квадратом заняли периметр площадки — судя по всему, случайностей полковник не хотел.

— Что с Линдой? — спросил я.

— Единственным способом надёжно отправить киборга в столь желаемое им небытие — это размозжить ему голову, — высокомерно, будто объясняя элементарные вещи новобранцу, сказал Ван Даглер. — Капитан Трой оказалась живуча как кошка, поэтому на этот раз я ей голову просто отрубил.

Полковник автоматически положил свободную руку на эфес табельного меча.

— Популярное развлечение в последнее время, — столь же светски подтвердил я.

В таких делах главное — не показывать вида.

— Жаль, впрочем, что вы не прихватили голову с собой, — продолжил я. — Говорят также, что сердце неплохо бы пробивать осиновым колом. Иначе они возвращаются.