Одним словом, хватались за соломинку.

А хвататься за дубьё было слишком поздно: с начала вторжения прошло почти пять лет…

«Иван Ефремов» наткнулся на них в облаке Оорта, всего через год после старта. «Ефремов» шел к Проксиме Центавра, ближайшей к Солнцу звезде. Первый наш по-настоящему межзвездный аппарат – и сразу такое счастье.

Когда цуповцы анализировали иррегулярности на снимках, сперва решили, что это новый транснептуновый объект. С орбитальных телескопов подобную мелюзгу можно заметить разве что случайно: никто не торопится просеивать космос мелким ситом ради очередной кометы или крошечного астероида. Мусора в облаке Оорта предостаточно.

Однако трасса «Ефремова» проходила в неприятной близости от объекта, и в ЦУПе предпочли не рисковать, выдав команду на маневр уклонения. Полет к Проксиме был рассчитан на восемнадцать лет – потерянный месяц ничего не решал.

Но «астероид» среагировал изменением собственной траектории.

Через двое суток удалось более точно установить и трассу находки, и тот факт, что объектов было три. Сомнений не оставалось: это управляемые аппараты.

Корабли.

Инопланетные корабли. Целый флот.

«Ефремова» стали лихорадочно перепрограммировать – на нем стоял полноценный трави, трайты канала никто не считал. Задействовали все датчики, все прямые и косвенные методы измерения. Удалось даже приблизительно оценить общую массу группы – семь на десять в одиннадцатой.

Очень приблизительно, но все равно до хрена. До хренища. Собственные технические возможности показались землянам ничтожными.

Я тогда был еще аспирантом в Рязанском воздушно-космическом, ни о чем таком и не задумывался. Конечно, запуск «Ефремова» праздновал весь мир, но контакт казался делом далекого будущего – если вообще возможного.

И вдруг такое: не успели шаг за порог ступить – а уже пора знакомиться.

Вот только с нами-то знакомиться никто не торопился.

Цуповцы надеялись установить контакт относительно легко: цивилизация, способная отправлять к звездам такие махины, не может испытывать непреодолимых проблем с организацией надежной связи. Телескоп орбитальной станции «Ломоносов» фиксировал излучение двигателей: корабли развернулись дюзами к Солнцу – они тормозили.

Земля ликовала.

Помню, многих специалистов тогда смутили оценки времени полета. Судя по динамике торможения, флот пришельцев должен был потратить на дорогу более двухсот лет. Даже относительно примитивные ионные ДВТ обеспечивали куда лучшие характеристики разгона. Но Земля ликовала – и не обращала внимания на такие мелочи.

А потом с «Ефремова» пошли данные радиоперехвата…