— Только нам пришлось выделываться на записи, оставляя послание нашим будущим детям?

Ольга, второй навигатор, бросила в рот строго запрещенный кубик прессованного табака.

— Яйцеклетки им ни к чему, замораживать их неэффективно. Ваша сперма, — она подтолкнула Бориса, — принесет сотни потомков, а наши яйцеклетки максимум несколько.

Борис хмыкнул, передавая дальше по кругу пакет с земным вином:

— Я уверен, что у них есть список потенциальных матерей, тоже детей Героев, которым запрещено выезжать с Земли. Мы для них пушечное мясо, однако они не преминули выдоить нас.

Борис считал, что Совет Хранителей балуется, как называл это врач, евгеникой.

— Они хотят вывести идеального землянина, — Борис взялся за табак, — вернее, идеального защитника Земли.

Макс издевательски протянул:

— Защитника от придуманной угрозы. Я не верю в агрессоров. Хранители наводят тень на плетень, чтобы люди боялись. Напуганным населением легче управлять, посмотрите на исторические прецеденты.

Профессии историка больше не существовало. Все, случившееся до Большого Рывка, объявили набором легенд.

— Нам говорили, что Земля стояла на грани катастрофы, — Макс тоже отщипнул немного табака. Скривился. Ему претила обязательная риторика Содружества, — что Большой Рывок спас человечество, что мы обязаны нашими жизнями Героям, погибшим ради будущей славы.

С отключенными системами слежения они могли разговаривать спокойно, но по привычке не изменяли жестам, сохранившимся в Космофлоте со времен освоения Марса.

«Об уничтожении марсиан они тоже молчат», — зло подумал Макс.

Высадившись на планете, земляне наткнулись на разветвленную систему искусственных тоннелей. Недра Марса скрывали горячие источники и запасы пресноводного льда. Макс никогда не видел марсиан, уничтоженных пять веков назад, однако слышал от старых космолетчиков рассказы о мирной расе, эволюционировавшей в темноте. Марсиане были антропоидами с недоразвитым зрением, однако они отлично слышали и обладали острым нюхом.

— И развитой жестовой речью, — хмыкнул Макс, — которую мы используем в Космофолоте. У них наверняка была и письменность, но все давно утеряно, как и на Земле.

Тому, кто интересовался древними временами, приходилось восстанавливать знания по крупицам. Пережевывая табак, Макс добавил:

— Спасибо приятелям Кимы с биологических станций. Мы обеспечены зельем, — он по-детски любил давно забытые слова, — до конца полета.

Старики в Космофлоте намекали, что кроме массовых убийств марсиан происходило и кое-что еще. «Марсиане были похожи на нас, — с болью подумал Макс, — что, если нам лгали? Что, если первые межпланетные полеты случились задолго до Большого Рывка, а марсиане были потомками земных звездолетчиков?»