#

За последний месяц лепестки пиона стали пышнее. За цветами ухаживала автоматическая система. Софии не требовалось касаться растений, окружающих лужайку с мягкой травой, однако она предпочитала проводить время именно здесь.

Она теперь знала, как ее зовут, однако не собиралась сообщать свое имя Хранителям. София понятия не имела, откуда Макс получил сведения о нем.

— Нет, я знаю, — она незаметно положила руку на живот, — от нашего мальчика. Он действительно не такой, как все.

Хранитель велела ей не забывать о физических упражнениях. Каждое утро София плавала в бирюзовой воде бассейна на террасе, опоясывающей здание. Она точно не знала, на каком этаже находится. Земля отсюда казалась очень далекой.

«Высота птичьего полета, — поняла София, — надо спросить у Макса, сколько это».

София молчала о ежедневных разговорах с отцом ребенка. Не была уверена, происходят ли они на самом деле.

— Может быть, я все придумала, — солнце грело ее затылок, — но нельзя о таком упоминать. Хранители могут решить, что я потеряла рассудок.

Об этом исходе событий София тоже услышала от Макса. Его обычно насмешливый голос стал ласковым.

— Не рискуй. Мысли они прочесть пока не могут, то есть я надеюсь, что не могут. — Макс помолчал. — А если ты признаешься, что слышишь меня, они не пощадят тебя, милая.

София не знала этого слова.

— Это значит, что ты мне нравишься, — смущенно признался космолетчик, — я тебя вижу. У тебя рыжие волосы и серые глаза.

София невольно хихикнула:

— У меня еще веснушки.

Макс отозвался:

— Их я тоже вижу. Это малыш, — уверенно добавил он, — ребенок пока не родился, но я уверен, что это он помогает.

София робко сказала: