— Крайне любопытно, крайне… — прищурился Борис. — Ты подозреваешь в этом деле новгородский след, Всеволод Владимирович?

— Вот уж не думаю, — покачал головою контрразведчик. — Со своими он тогда побил горшки вдребезги — после эдакой подставы. Ушел в Нейтралку, там обженился по любви и подался в Неметчину — только не в Данциг, а в Кёнигсберг. Жил там под именем «Зильбера — Серебра», весьма успешно играя на деньги с тамошними банками. Но недавно его жену обвинили в ведовстве, и рисовалась ей уже вполне прямая дорога на костер. И тут вдруг в город заявилась разведывательно-диверсионная группа. Меньше чем за час они впятером — впятером, боярин! — захватили городскую тюрьму, перебив охрану, и сожгли на рейде новейший военный корабль. А затем бесследно растаяли в воздухе, прихватив с собой ту ведьму с тем финансистом.

— Люди Джуниора?

— Не думаю, боярин: у Грозного никакого интереса в этом деле не просматривается, ни с какой стороны. Но вот одно известно с достоверностью: эвакуировал ту разведгруппу после выполнения задания — английский фрегат.

— И ты подозреваешь, Всеволод Владимирович, что это те самые люди…

— Так точно, боярин! Пятеро, и среди них — зеленоглазая девушка редкой красоты. И — будто бы специально, чтоб сие обстоятельство не прошло мимо нашего внимания — маячок: единственный поименно установленный участник тех Кёнигсбергских событий, «финансист Квекзильбер».

— «Живой порошок» в товарных количествах плюс фрегат Королевского флота, гм… Ты хочешь сказать, что англичане шлют нам сигнал: «Это — наша операция, а этот парень, „Живое серебро“, — с нами»? «Шлют нам» — это конкретно Особой контрразведке?

— По-другому трудно это прочесть, боярин.

— Кёнигсбергская операция, — покачал головою Борис, — как я тебя понял, была очень сложной, очень рискованной и, помимо прочего, наверняка очень дорогостоящей. И всё это только лишь, чтоб «послать нам сигнал» — а как-нибудь попроще нельзя было?

— Нет, не «только лишь», — возразил контрразведчик. — Он наверняка реально необходим им в этой операции. А сигнал их звучит на самом деле так: «Наша операция направлена не против вас, Борис Феодорович!»

— Вот так-то больше похоже не правду, — удовлетворенно кивнул триумвир и после весьма продолжительного раздумья продолжил, глянув на Вологдина в упор:

— Ну, договаривай уже, Всеволод Владимирович!