— Я твой союзник, — произнес я, стараясь подбирать простые выражения. — У меня важная информация. Веди меня к командиру.

Она в последний раз шмыгнула носом и уже по-другому посмотрела на меня.

— Так ты англичанин? Разведчик!

Я неопределенно кивнул, типа "ну а сразу не видно, что ли?"

— Чего же ты сразу не сказал? — продолжала радоваться она, совсем успокаиваясь.

"Скажешь тут, — высказался про себя я, — сначала винтовкой в пузо тычут, а потом в рожу норовят вцепиться".

Протянул ей винтовку.

— Держи свое оружие, только не заряжай, а то пристрелишь кого ненароком.

Имел в виду я, прежде всего, себя конечно.

Она схватила оружие и скрылась в сарае, который в лунном свете оказался, охотничьей избушкой.

Я чуть напрягся. Вдруг все-таки в ней скрываются ее особо выдержанные друзья-товарищи, которые вдумчиво ждали, чем окончится наш поединок.

Но обошлось. Кругом по-прежнему стояла тишина, прерываемая лишь криками потревоженных ночных птиц, а юная воительница вышла из избушки одна, но с небольшой котомкой на лямках за спиной.

— Как тебя звать, англичанин? Больно уж хорошо говоришь по-итальянски.

— Джо, — ответил я. — У меня предки из Италии.

И подумал, а вдруг эти самые предки прямо сейчас живут своей немудреной жизнью где-то неподалеку, и не подозревают, что их героический потомок совсем рядом чешет в затылке, стараясь понять, где он и когда он.

— Барбара, — взаимно представилась она, и как то вздохнула томно, глядя мне прямо в глаза.

Хрен поймешь этих женщин! Пять минут назад, чуть мне гляделки не выцарапала, а теперь сама глазки строит. И это через пару дней после смерти до мозга костей любимого, как его там, Антонио! Я всегда говорил, что мы мужики гораздо честнее и преданнее. Ладно, отвлекся.

Шли мы через ночной лес долго. Часов пять не меньше. Когда вышли к партизанской базе, уже порядком рассвело.

База — это сильно сказано. Пьяная обезьяна с молотком представляла бы для этой базы такую опасность, что я бы посоветовал партизанам заранее перестрелять всех пьяных обезьян на сто километров вокруг.

Мы просто вышли в центр вытоптанного посреди леса круга неправильной формы, по границам которого стояло несколько телег, было растянуто пара навесов и выкопана землянка, совершенно жалкого вида.