Прогоревшее, но еще дымящееся костровище посреди поляны венчало картину первозданной тишины и покоя. Ни звука, ни души.

Сначала мне в голову проникла крамольная мысль, что все ушли на задание, а оставшиеся в охране партизаны замаскировались настолько хорошо, что обнаружить их можно только с собакой. Но дальнейшие события показали, что собака сильно рисковала бы отбить здесь себе последний нюх и уйти на пенсию по своей собачей профнепригодности.

— Лопух! Шляпа! Есть кто живой? — вдруг неожиданно громко крикнула Барбара.

— Это, что пароль такой? — несколько озадаченно спросил я.

— Нет, — объяснила Барбара, — это партизанские прозвища для конспирации. Лопуха зовут так, потому что он считает лопух самым полезным растением, и жрет его постоянно, где найдет. А Шляпа просто все время ходит в шляпе, даже во сне не снимает.

Эхо от крика улеглось между деревьями и с полминуты ничего не происходило. Затем одна из телег покачнулась, и из-под нее выползло существо в телогрейке на голое тело, с серо-синей физиономией. Не стриженую голову существа венчала донельзя мятая и грязная круглая шляпа с узкими полями.

"Шляпа", — догадался я, с интересом рассматривая лесного бойца.

Партизан медленно оглядел поляну подернутым пеленой взглядом и наконец, остановил его на девушке.

— Опять сбежала… лошадь, — медленно с паузой выговорил он, сопровождая слова невообразимым перегарным амбре.

Я был уверен, что он незамедлительно получит прикладом по башке. Барбара, конечно, не писаная красавица, но не лошадь же!

Но Барбара только спокойно ответила.

— Кормить надо было животное, и пасти.

И пояснила уже для меня.

— Последняя лошадь из лагеря сбежала с голодухи. Теперь телеги хоть на себе таскай.

Я кивнул и, пытаясь скрыть смущение от своих неправильных выводов, спросил.

— Кто командир?

Шляпа с трудом сконцентрировал взгляд на мне. Постепенно в его глазах вырисовалось что-то типа легкой озадаченности, но не более. Похоже, сей житель лесов в своем нынешнем состоянии не воспринимал окружающий мир всерьез.

— В штабе. Отдыхают, — попробовал кивнуть он в сторону землянки и тут же, скривив физиономию, со стоном схватился руками за голову.

Барбара подошла к завешанному какой-то тряпкой входу штаба и крикнула без всякого почтения.

— Дон Педро! Нам прислали английского разведчика.