— Мы победим в семнадцатом году, потом гражданская война будет, — уже не выдержал Ник и стал рассказывать обо всех событиях кратко, чтобы быстрее покинуть этот кабинет. — Потом Великая Отечественная война, социализм…

— А дальше, дальше что?

— В начале 90-х партия ваша развалится и Россия возьмет другой курс, — добавил Жан.

— Вон из кабинета! — заорал Сталин. — Все вон отсюда! — он ударил кулаком по столу. — Это просто какой-то сумасшедший дом, а не Смольный! Я сейчас прикажу, чтобы вас отсюда вышвырнули, проповедники контрреволюции.

— Вы, конечно, извините, нас, — спокойно сказала Лиза, поднимаясь с места. — Я и сама не знаю историю России, потому что с другого времени сюда попала. Поэтому не владею ситуацией, что вообще здесь происходит.

— А ты откуда здесь взялась?..

— Я родилась в 1688 году, когда еще Петрограда вообще не было.

Сталин схватился за голову.

— А ты какого года рождения? — обратился Сталин к Ин.

— Я 1992 года.

— И вы, вероятно, родные сестры с разницей в три столетия? — Сталин пошатнулся и схватился за спинку стула. — А ты, шустрый? — он кинул взгляд на Жана. — Тоже будешь с тех годов?

— Я из разных времен сразу.

— Ничего не понимаю опять. Что вы мне здесь морочите голову? Это тебе триста лет — не меньше — сейчас? Столько не живут!

— Выходит, 297 лет, — быстро сосчитал Жан.

— Вон отсюда, — снова заорал Сталин и стал нервно раскуривать свою трубку. — Если с такими, как вы, делать революцию, то я лучше уеду обратно в Грузию и буду пить чачу и есть шашлыки, чтобы не видеть таких кретинов, как вы. Я обязательно доложу товарищу Ленину, что в рядах партии имеются чуждые революции элементы. Вы можете идти, — кричал Сталин, указывая на дверь. — А ты задержись, — попросил он Жана.

Жан закрыл за своими друзьями дверь и снова подошел к столу.

— Садись. Откуда тебе знать, что я в 53 году помру? — уже тихо произнес Сталин.

— Я же из будущего и немного учу историю. Скоро школу закончу и хочу идти в институт, только в какой — не знаю.

Сталин смотрел на Жана пристальным взглядом, и у молодого человека пробежали мурашки по коже.

— Лучше ни в какой не поступай, — прошептал он. — По тебе лагеря плачут, ходок из будущего. Может, ты скажешь, когда еще и Ленин умрет? — шепотом произнес Сталин.