– Понимаешь, Димка, – объяснял будущий Менделеев, – органические отходы разлагаются и выделяют аммиак, а потом нитратные бактерии начинают производить азотную кислоту. Кислота вступает в реакцию с минеральными основаниями, и – хопа! – получаем калиевую селитру всего-то через три года гниения. Правда, там ещё промывать и выпаривать, но это ерунда, дело техники.
Ярилову ковыряться в смердящих отбросах страсть как не хотелось, однако дружба есть дружба. Пришлось согласиться искать жуткую мышиную пещеру или, что ещё страшнее, кладбище домашних животных.
Но с этими экзотическими объектами в окрестностях летнего лагеря «Зеркальный», куда дедушка достал путёвки, было напряжённо. Имелись в наличии только банальные озёра с лягушками да заброшенные окопы. И даже в найденном Димкой и Сёмкой обвалившемся блиндаже глупые летучие мыши почему-то жить отказывались…
Пришлось ждать сентября, чтобы попробовать раздобыть селитру в школьном химклассе или в интернет-магазине («Профанация, – презрительно бормотал Глезерман, – лучше, конечно, натуральный продукт – из гнивших года три человеческих трупов!»). Но вместе с дождями пришёл учебный год, и друзьям стало не до пороха – Димка увлёкся «ДОТой», а Сёмка начал мастерить адронный коллайдер в отцовском гараже…
И вот теперь детское несостоявшееся приключение выручило. Пока одна бригада сарашей, ругаясь, выпаривала чудовищно воняющую «гнилую землю» в медном котле, вторая ушла добывать самородную серу в известном Хозяину месте. С древесным углём было проще всего – кузнец выделил целый мешок.
Ярилов тем временем в сопровождении лучших охотников, не зная отдыха, метался по округе – налаживал связи с окрестными деревнями и ходил на рекогносцировку к стенам города.
Дмитрий очень торопился: по слухам, монголы в ближайшее время собирались отправить в Согдею первый караван с пленными. И этот путь смогут пройти далеко не все.
Уж кому это знать, как не бывшему рабу, а ныне – князю Добриша.