– А зря. Мы намерены предложить вам вернуться в Россию. Хорошую должность, паёк и прочие регалии гарантируем. Например, небывалый оклад денежного содержания.

Я подавился пивом. Когда прокашлялся, спросил:

– Надеюсь, оклад измеряется цифрой «тридцать»? А должность заключается в том, чтобы целовать обречённых перед расстрелом?

– Зря вы так. Импульсивны, как смолянка. Да и эти ваши библейские легенды – полная чушь. Если у Иисуса было такое предназначение – повиснуть на кресте, то без Иуды дельце бы не выгорело.

– Знаете, мне уже достаточно. Будем считать ваше предложение последствиями контузии от удара графином, – сказал я и вознамерился уйти.

– Про контузии вам виднее. Насколько я помню, их у вас побольше моего, а герр Думкопф считает последствия очень серьёзными. Сидите, я ещё не все рассказал.

Левинзон достал окурок толстой сигары с обгрызенным кончиком, прикурил и продолжил:

– Я имел уже удовольствие заметить, что нужные люди живут у нас вполне хорошо. И даже отдыхают на черноморском побережье. Вот, например, есть такая санатория под Ялтой, там фланирует по набережной одна дамочка с её четырёхлетним сыном. Взгляните на карточку, – он протянул мне фотографию.

– Зачем, мне это неинтересно.

– А вы взгляните, не переломитесь. Порадуйтесь за женщину. Санатория эта принадлежит Совнаркому, и там такая охрана! Очень надёжная, из бывших латышских стрелков. А зовут персон Ася и Костя. Странное дело: их фамилия – Яриловы.