— Князь! Повторяю! Около полутысячи нукеров стрелами и сотню наемников, в честном бою, мечом! Одна! На плоту! — Роман, недоуменно хлопая очами, перевел взгляд на воительницу. Назад на Икутара. Снова на воительницу. Наконец у него прорезался голос:

— Оленька! Ты! Одна! Пятьсот! Сотня! Одна! Стрелами! Ты! Больше половины! Мечом! Одна! — Казалась, что от услышанного, князь повредился умом. Поэтому, хриплым голосом, несет всякую несуразицу:

— Такого не может быть! НЕ — МО — ЖЕТ! НИ — КОГ — ДА! Одна — шесть сотен! Не бывает! Но случилось! Значит, может быть! Значит — бывает! — Бросился к Ольге, обнял и начал целовать в губы, щеки, очи! Присутствующие, с заметной долей страха, наблюдали за взрывом восторга и нежности князя. Особенно его личный лекарь. Никто, кроме посадника, не понимал, почему Роман называет Найдену чужим именем — Ольга!

Воительница, с трудом, высвободилась из объятий. Смущенная таким напором нежности, она поклонилась всем присутствующим и твердо ступая, покинула трапезную. Князь не возражал, во всяком случае, не остановил её. Сел на свое кресло и жестом попросил всех сделать то же самое. Налил полную чашу меда и выпил до дна. Налил вторую и вновь выпил. Промокнул полотенцем усы и бороду, крякнул и обратился к Михею:

— Все было именно так? Одна воительница и более половины войска хана? — Михей утвердительно кивнул:

— Это мы навскидку прикинули. Если и ошиблись, то только в меньшую сторону. Без малого четыре сотни нукеров, нашли со стрелами её окраски. И почти сотню, она выбила стрелами, которые захватила на плоту, с утяжеленными наконечниками. Таких у нас не было.

— А кстати, как она на плот попала? — Князь смотрел на посадника.

— Ты упомянул, что Туран не учел ошибки первой высадки. Учел! Еще как учел! На плоту вместе с ханом переправлялись все наемники. А как они дружат с луками, ты сам знаешь! Вот они — то и должны были прикрыть высадку конницы на причал. Так гвоздили стрелами, что голов нам поднять не давали. О перемещении по настилу, к месту их выхода из воды, мы и думать не могли. Даже отползти за амбары и склады и потом позади них, стянуться к новому трактиру, помыслить не смели! И остановить их обстрел возможности не было! Луки у нас слабее, да и стрелки из ополченцев не ахти. Вот воительница и решилась, в одиночку, с двумя мечами в руках, навести порядок на ханском плоту.

И навела! Когда я, уже после боя, на него с долбленки забрался, то нашел восемьдесят восемь порубленных наемников и живого Турана. Мы их не стали на берег везти. С плота в реку сбросили. Там — то она ноги и изранила. Плыла — то под водой босая, а на плоту бревна в сучках и не шкуренные. В пылу сечи не заметила, что ступни до костей изрезала! — Роман, страдальчески поморщился. Представил себе, что значит танцевать боевой танец по острым сукам. Без обуви.