– Василий Васильевич, придет время, скажу. Но скоро.

– Я понял. Мне возвращаться на Москву или остаться здесь?

– Оставайся, чего зря мотаться. Я завтра сам поеду в столицу.

– Понял, государь.

Отрепьеву весьма приятно было такое обращение, посему он не делал замечаний тем людям, которые называли его подобным образом.

Царевич Дмитрий торжественно въехал в Москву 20 июня. К этому дню его ратники подготовили новую одежду, начистили сапоги, шлемы, копья, латы, все, что могло блестеть. В начале процессии двигались поляки во главе с полковником Дворжицким, за ними трубачи и литаврщики, барабанщики, духовенство, князья и бояре, конные дружины немцев, литовцев, казаки и стрельцы. Отрепьев ехал на белом коне в дорогой одежде, золоте и драгоценностях.

На Москве звонили все колокола. Улицы были буквально забиты народом. Люди радостно приветствовали законного наследника.

В Кремле он тут же направился к Архангельскому собору, где встал на колени у гроба Ивана Васильевича Грозного. Народ следовал за ним и плакал.

После торжеств Григорий сделал то, что сразу же принесло ему славу справедливого и мудрого правителя. Он в два раза поднял жалованье служивым людям, велел оплатить все государственные долги, накопившиеся со времени царствования Ивана Грозного, отменил многие пошлины, строжайше запретил мздоимство и наказал судей, выносивших несправедливые приговоры. На Москве объявили, что Дмитрий Иванович каждую среду и субботу будет лично принимать жалобщиков на Красном крыльце. Он издал закон о возвращении хозяевам беглых холопов, кроме тех, которых господа отказывались кормить во время голода. Чтобы угодить народу, Отрепьев распустил иноземное войско, заплатил ему и повелел возвращаться на родину. Теперь он имел доступ к царской казне и мог сделать это. Григорий увеличил состав Боярской думы, присутствовал на каждом ее заседании.

Отрепьев быстро и с удовольствием вошел в роль правителя, однако официально таковым считаться не мог. Требовалось скорейшее венчание на царство. Это должен был сделать патриарх, но на Руси теперь такового не было. Тогда Григорий своей волей назначил на место сверженного Иова архиепископа Рязанского Игнатия. Тот принял кафедру и начал готовить венчание на царство.

Вечером того же дня, 20 июня, Отрепьев в сопровождении князя Голицына тайно приехал на его подворье, один прошел в палаты царевны Ксении. Та, по обыкновению, молилась. Григорий присел на скамью и посмотрел на дочь заклятого и поверженного врага. Ксения не поразила его своей красотой, как когда-то Марина Мнишек, но ему пришлась по душе зрелая прелесть царевны.