– Да, Иван Васильевич, ты самого себя вспомни, как править начал.

– Оно-то верно! – Иван выпил еще чару крепкого Порто и уснул за столом. Ходили слухи, что это у него было в привычке. В дверь постучали, вошел ординарец и доложил, что прибыла княгиня Софья и требует, чтобы ее пропустили.

В дверь почти влетела маленькая толстая тетка в дорогих одеждах. Вслед за ней хотели войти еще женщины, но Дмитрий подал знак всех выгнать. Маленькие глазки из-под жирных щек злобно смотрели на Дмитрия.

– Пошто уединились и без митрополита рядите? Что с Иваном?

– Спит. А ты чего хочешь?

– Я царевна Царегородская, хочу, чтобы восторжествовала справедливость и на трон сел истинный владыка Московии Василий. Его поддерживает вся Церковь православная!

– За что ты им и пообещала, что как в «Слове в защиту церковных имуществ», переводе второканонических книг бывшей Византии, у церкви останутся земли, ты с Василием передашь им в собственность людишек, и все только потому, что ты – царевна Цареградская. А нет Царьграда! Профукали его твои родственники, и никто к ним на помощь не пришел. Правит там султан Баязид II, да у меня там пять крепостей. Одна из них Царьградом называется. Только раньше она называлась по-другому – Удавка, которой удушили Константинополь, Румели. И построена она Баязидом Первым. Теперь ты хочешь так же разорить Русь, Зоя?

Тут проснулся Иван, недовольно осмотрелся и рявкнул:

– Кто пустил! Ты где должна жить? Почему за мной шастаешь?

Тут рекой полились слезы, царица запричитала, что Иван с посланником дьявола связался, совсем с ума сошел, хочет Третий Рим к его ногам бросить. Царь, который не выносил женских слез и причитаний, особенно поверх вина, открыл дверь и рявкнул:

– Вон! И чтоб духу твоего здесь не было! – Позвал князя Холмского и дьяка Беклемишева: – Василий Данилович, Иван Никитович, зайди!

Вошел плотный, небольшого роста воевода в кольчуге и золоченом панцире и воин в простом вооружении. Сняли шеломы, поискали глазами иконы, сплюнули через плечо.

– Мы тут с царем Дмитрием покумекали, садитесь и послушайте. Пейте! – Иван подвинул им тяжелую бутылку с портвейном. Дмитрий указал на стул, князь, гремя вооружением, уселся на него, подвинул себе кубок и блюдо с мясом. Налил от души в чарку, выпил и закусил кабанчиком. Дьяк, показавшийся Дмитрию знакомым, осторожно присел на угловой стул, глазами нашел графин с водкой и немного плеснул себе. Закусил грибочками.

– Так вот! Пошлешь в Белозеро за Василием Патрикеевым. Софью – в Покров. Василия – в Астрахань, пусть там княжит, себя проявит. Затем к Нилу съездите, скажите, что я зову. И, Иван, позови Симона.