– Два часа и разбуди меня, – сдался он, но и тут Виту не согласился.

– Три, – сказал он, не глядя на Мартина, но решение свое пояснил. – Цикл сна у большинства людей занимает полтора часа, а просыпаться в середине цикла – плохая идея, так что три часа и не спорь.

– Ты тиран, – кривясь, сказал Мартин, снова поднимая очки и потирая глаза. Злиться у него не получалось, поэтому возмущение выходило вялым, немного нелепым, и реагировать на него Виту не стал, просто жестом велел поторапливаться, не сомневаясь, что Мартин мгновенно отключится, как только доберется до кровати. Рухнет на подушки трупом и все. Слишком сильно он устал.

«Я тоже устал, но иначе», – думал Виту и снова пил таблетки.

Одни, по словам Дориана, снимали боль. Другие должны были подавлять кашель. Вторые явно справлялись, а первые полностью избавляли от гула в голове, а в груди все равно оставалась боль такая, что Виту даже сидел криво, только бы не вдохнуть глубоко, зажать бы все с этой стороны, а потом откинуться на кресле, поставив в угол банку. Раненую ногу он прижимал плотнее к животу. Ему казалось, что боль в груди так утихает, а вот нога от этого точно болела сильнее, но черт бы с ней. Ее почему-то было совсем не жалко.

Он сидел именно так – криво, косо, обнимая колено, шипел от боли и выделял нужные отрезки кода. Он понятия не имел, что это значит. Мартин просто вывел ему на монитор нолики и единицы, которые для него были скорее глупой картинкой без всякого смысла, но мозг был рад напрягаться и цеплять из нее обрывки, которые надо было выделять. Каждый своим цветом: синим, желтым, красным.

– Вам точно ничего не нужно? – спросил у Виту один из зубастых Волков, незаметно подкравшись.

Именно по этому внезапному появлению Виту понял, что таблетки все же действуют. Он скривил здоровую часть лица и посмотрел на мужчину.

– Кто такие «мы»? – спросил он, точно зная, что остался тут один.

– Ну вы, – растерялся мужчина, – Вожак ведь.

– Тьфу на тебя, блаженный, – выдохнул Виту и все же попросил принести ему чего-нибудь выпить. – Любое пойло подойдет, – сказал он, планируя выпить совсем немного.

Он надеялся, что алкоголь жаром прокатится по груди, расползется по животу и избавит его от боли, хоть немного, ну или хотя бы отвлечет, а его внезапно накрыло от пары глотков. Боль никуда не делась, но на нее стало как-то плевать – стало весело от того, что оно болит, а ему хорошо.

«Идиот, блин», – едва не заливаясь смехом, думал он, медленно моргая, чтобы немного прийти в себя.

– Ты, правда, идиот, – неожиданно сказал ему Кастер.