Подолак покачала головой.

– Квантов зла не существует, – негромко произнесла она. – Равно как и сами ангелы не являются квантами добра.

Коста нахмурился:

– Я привык считать Аккху едва ли не официальной теорией.

– Общепринятая еще не значит правильная, – возразила Подолак. – Я не знаю, что представляют собой ангелы и как они воздействуют на людей, которые находятся с ними в контакте. Уже саму мысль о том, что они – крохотные порции столь расплывчатого и неопределенного явления, которое мы называем добром, можно легко опровергнуть.

– Каким образом?

– Влияние ангелов пассивно, во всяком случае – как правило, – ответила Подолак. – Они не принуждают людей к добру.

Женщина пристально смотрела на Косту, у краешков ее губ залегли складки.

– Вы знаете что-то, – осторожно заговорил он, – чего не знают остальные?

Губы Подолак превратились в жесткую линию.

– За последние десять лет, когда эксперимент с ангелами принял широкий размах, не менее семи Верховных Сенаторов были уличены в подлогах, казнокрадстве и злоупотреблении властью.

У Косты отвалилась челюсть. Он думал, что Подолак попытается уйти от ответа, сославшись на какие-нибудь маловразумительные данные исследований по контролю над ангелами, проводившихся в Институте.

– Вы серьезно?

– За тот же период времени, – продолжала она, – еще по крайней мере пятьдесят человек, носящих ангелов, совершили деяния, граничащие с беззаконием.

– И вы умудрились сохранить это в секрете?

– Верховный Сенат справляется с подобными затруднениями весьма эффективно, – ответила Подолак. – Между прочим, у большинства чиновников, о которых я говорила, была обнаружена психоэмоциональная неустойчивость, которую они до поры до времени успешно скрывали.

– Тем более люди должны знать об этом, – возразил Коста.

– Вы правы, – согласилась женщина. – Если бы это зависело от меня, они бы узнали.

– Так от кого же это зависит? – спросил Коста. – От Верховного Сената?