— Время идти, Д'митри. Совет старейшин не может ждать…

В этом она была абсолютно права. Мьюнд'донг был уже полон. Когда они вошли под своды, присутствующие как один поднялись и почтительно поклонились, коснувшись лба раскрытыми ладонями.

Вождь, милостиво кивнув, мягко опустилась на низкий табурет, покрытый шкурой леопарда. Оглядела собравшихся.

— Садитесь, почтенные!

Зашуршали одежды, зашелестел смутный шепоток.

В просторном полутемном зале было торжественно и тихо. Вокруг горящего костра чинно восседали на циновках суроволицые мужчины. Красные накидки, окаймленные черной полосой и украшенные прядями волос, скрывали их торсы и плечи. Некоторые щеголяли шапочками, усеянными мелким речным жемчугом. У иных в длинных черных с проседью кудрях, перетянутых через лоб алой лентой, торчали пестрые перья.

Зрелище было непривычное, но очень внушительное.

Все старейшины родов, признающих себя потомками Красного Ветра, сидели под сводом мьюнд'донга, почтительно взирая на вошедших вождя и нгуаби.

Но не только они.

— Ты видишь? — шепотом спросила Гдламини.

Дмитрий кивнул. Он видел: кроме людей дгаа, объединенных некогда жесткой рукой Дъямбъ'я г'ге Нхузи, здесь были и те, кто предпочел сохранить свою вольность, уйдя в сельву, и, не отказываясь от родства, хранить старые имена своих племен и кланов. Редко, очень редко приходили доныне люди Межземья в Дгахойемаро, и только великая радость или большая беда могли собрать их всех вместе.

Но вот они здесь, и они глядят на него снизу вверх.

— Ты — нгуаби, — еще тише шепнула Гдлами. — В твоей власти все воины, в твоих руках судьба народа дгаа. Помни это!

— Я помню…

— Хорошо. И хватит шептаться. Совет начинается. Смотри. Слушай. Жди. Я дам тебе слово.

Мальчики в набедренниках проворно пробежали меж рядов, разнося бодрящие орешки нгау. Каждый из старейшин брал пригоршню, разминал и закладывал за щеку Старики молча жевали орехи согласия, сосредоточенные и важные, преисполненные уверенности в себе и уважения к столь высокому собранию.

Минута за минутой истекали в пропасть тишины.

— Жду ваших мудрых слов, отцы народа дгаа! — раздался наконец спокойный голос Гдламини. — Высокий Совет слушает!

Спустя миг поднялся тощий сутулый старик с перебитым носом, судя по пестрой повязке на лбу — пришелец из самых захолустных краев Межземья.

— Высокочтимая дгаамвами, великий нгуаби, уважаемые собратья! — откашлявшись, начал он. — Я пришел издалека, и я сам не знаю, хороши или плохи мои вести. Всем известно: Дганкьё, мой поселок, издавна враждует с мохнорылыми, живущими отдельно от своих селений… («Хуторянин!» — догадался Дмитрий.) …Но уже четыре луны у нас гостят две руки нгандва, людей с равнины, и мохнорылые боятся переходить наши рубежи. Это хорошо. Равнинные не обижают нас, живут мирно. Бранят мохнорылых. Сулят, что к нам Железный Буйвол не пойдет. Это тоже хорошо. Но и уходить они не желают. Ждут еще воинов. Это плохо. Гость, пришедший без приглашения и сам приглашающий новых гостей, может выгнать и хозяина. Это совсем плохо. Скажите: что нам делать?