— Виктор, скажи ему, что мы квиты! — торопливо произнес он. — Один наш человек против одного вашего — этого будет достаточно. Ничего хорошего, если мы начнем сейчас бить друг другу морды. Пусть не забывают, что мы тут — одна команда, а значит, и лишние ссоры нам здесь ни к чему.

Чуть заикаясь, Виктор перевел фразу Сергея.

— Скажи им, что сила шерхов внушает нам справедливое уважение, — продолжил импровизировать Миронов, — но и мы здесь далеко не последние люди. А потому будет лучше, если этот конфликт останется в прошлом.

— Цицерон хренов!.. — проворчал Шматов, но руки все же опустил. Разжал кулаки и рыжебородый шерх.

Как бы то ни было, но слова Сергея пришлись очень ко времени. Уже в следующую секунду дверь в барак с шумом распахнулась, и, сопровождаемый стражей, внутрь величаво вошел сотник-суфан. Что это означало, присутствующим можно было не объяснять. За стенами барака уже вовсю голосили трубы, отбивали дробь гулкие барабаны. Обитателей барака ожидал первый официальный бой на арене Вальрама. Впервые на них ставили хорошие деньги и впервые рассматривали, как будущих претендентов на главный приз Дайкирии. Впрочем, было ясно, что полюбоваться всеми привезенными воинами жителям Вальрама не удастся. Двое из барака сегодня оставались на своих лавках. Нокаутированный шерх и покалеченный Танкист участвовать в схватке определенно не могли. Впрочем, именно по этой причине многие из покидающих барак дайков им смертельно завидовали. Уж они-то знали прекрасно, что вернуться назад суждено будет далеко не всем.

Глава 10

Глава 10

Как ни странно, огромные, ведущие в Гарлах ворота оказались заперты. Пришлось поворачивать верблюдов и трусить вдоль высоченных стен. Сложены они были все из тех же грубо отесанных валунов и местами достигали в высоту полутора десятка метров. Кладка казалась не слишком старой, однако видно было, что стены города успели познакомиться с временами, когда вражеские катапульты били по ним тяжелыми снарядами, стенобитные машины крушили кремальеры и выдирали решетки бойниц, а расплавленная смола обрушивалась на головы и плечи штурмующих, оставляя на стенах черные подтеки.

Что-либо разглядеть за высокой стеной было крайне сложно, и все-таки мрачноватая вершина пирамиды, о которой поминал англичанин, нет-нет, да и выглядывала поверх зубцов. По прикидкам Вадима, она вздымалась ввысь никак не меньше, чем на три сотни метров. Так что горка была еще та. А если и собрали ее из камушков подобных тем, что составляли основу стен, то мученикам строителям оставалось только воспеть самую искреннюю хвалу.