— Сейчас там, внизу, находятся наши ребята, — отозвался Рэмси. — И мне не наплевать, что с ними станет. Если «Кракатау» может не только бить прямо вверх, но обстреливать собственные склоны, что мешает ан приготовить из наших ребят жаркое?
— Ты уверен, что они станут это делать? — возразила Ришиа. — Это все равно что стрелять себе под ноги. У любого орудия есть не только максимальный радиус действия, но и минимальный. Думаю, для ближних целей они держат что-нибудь другое.
— Согласен, принято, — сказал Рэмси. — В таком случае, возникает вопрос: чем еще защищен «Кракатау».
— Думаю, наши ребята скоро это выяснят, — сказала Ришиа. — И да поможет им Богиня… когда это произойдет.
— Пошли, сынок! — Вальдес говорила мягко, но решительно. Она склонилась к нему и похлопывала по бронированному плечу, убеждая его встать и идти вперед. — Ты ему уже ничем не поможешь.
Джон уже минуту как выпустил оторванную руку Пресли, но по-прежнему лежал ничком, в метре от остатков его окровавленного тела, не в силах подняться. Неподалеку валялся шлем Пресли, через забрызганный кровью щиток были ясно видны черные глаза и разинутый рот.
— Гарроуэй! — прошипела сквозь зубы Вальдес. — А ну отставить!
— А…Есть, сэр, — выдавил Джон.
— Дай себе по заднице! Ну!
На языке Корпуса «дать по заднице» означало запустить нанонейротрансмиттер, встроенный в систему имплантантов, который запускал ряд реакций — биохимических, мышечных и ментальных. Конечно, назвать это «уколом от страха» можно было с большой натяжкой. Но устройство позволяло морпехам выводить себя из состояния шока, чтобы взять себя в руки, сосредоточиться на выполнении задания, победить слабость… а иногда просто почувствовать почву под ногами.
Гарроуэй кивнул — скорее всего, в шлеме это было почти незаметно — и сосредоточился на введении кода, который активировал трансмиттер. Внутри что-то напряглось, в животе затрепетали бабочки. Потом легкие сами собой втянули воздух. Он глубоко вдохнул и резко выдохнул. Ужас от гибели Пресли все еще ощущался, но теперь как будто окутался коконом и закатился куда-то в дальний угол. Джон ощутил собственные ноги, живот расслабился, дрожь ушла.
— Спасибо, комдор, — пробормотал он.