— Замечательно, — ответил Рэмси. — Но во времена Ферми о инопланетных колонистах даже не слышали. Итак, вопрос задан… Где они? Почему не здесь? Если они не здесь, то что с ними случилось?

— Тогда люди пребывали в полной уверенности, что кроме них, во вселенной никого нет, — возразила доктор. — Мы — единственная техногенная цивилизация в Галактике… ну, или одна из очень немногих. Конечно, потом выяснилось, что обитаемые планеты — явление обычное… и разум во Вселенной, в известной степени, тоже. На сегодняшний день известны уже три разумных вида — Аханну, Строители, Охотники — а может быть, и четыре, если Охотники не были единой цивилизацией. И все это лишь в одном из крохотных уголков очень большой Галактики.

— Гипотеза о Выживании Хищников позволяет придти к выводу, что большое количество чувствующих видов формируются и достигают уровня развитых технологий примерно в одно и то же время, — сказал Кассий. — В то же время, на каждом витке истории существуют виды, которые выживают, уничтожая всех конкурентов.

— Ага, — вздохнул Рэмси. — Наверно, эволюция некоторых видов определяется одним неприятным принципом: самые приспособленные оказываются самыми мерзкими. Может быть, здесь больше случайности. Но мы, во всяком случае, чаще всего наблюдаем следующее: хищники распространяются по Галактике, уничтожая на своем пути все остальные виды. А потом все начинается с начала.

— Мрачная картина, — заметил Норрис.

— Согласна, — ответила доктор Хэнсон. — Но у нас больше нет ни одной теории, которая могла бы объяснить, почему в процессе эволюции возникает разум — каждый раз, если у него есть хоть малейший шанс. И почему до сих пор не нашлось никого, кто бы колонизировал все миры, более или менее пригодные для обитания.

— А еще — зачем аханну держат в своей горе гигантскую релятивистскую пушку, — сказал Рэмси. — Они боятся. Боятся, что Охотники в один прекрасный день придут снова и найдут их. Они знают, что Охотники до сих пор ищут их, и не надеются, что спрятались достаточно надежно.

Они проплыли над дневной стороной Иштар. Мардук висел в небе прямо над головой — огромный полумесяц с золотым ободком в окружении полудюжины лун. Ближние, более крупные, казались жемчужинами, нанизанными на серебряные нити его колец. Рубиновое мерцание Ллаланда 21185 уже коснулось края гиганта и теперь быстро угасало. Потом вновь появились звезды: «Дерна» и оба транспортных корабля скользнули в тень Мардука.

Теперь внизу царила ночь. Огромные поля расплавленной лавы гневно светились алым жаром, вулканы и молнии озаряли плоские слои облаков жуткими призрачными вспышками.