Моя спокойная уверенность, излучаемая всей своей позой, должно быть, заставила тонхов сбавить шаг и вскоре совсем остановиться напротив меня, будто не решаясь двигаться дальше. Молчаливое противостояние не могло длиться вечно, и тонхи это понимали. Пожалуй, лишь мои размеры, превосходящие даже их габариты, да то спокойствие, с которыми я ждал их, — а они не могли не понять, что их именно ждали, — заставляли их не спешить. Словно они чувствовали мою силу. Конечно, численное превосходство и то, что в моих руках не было оружия, вскоре подвигнет их на более решительные действия, чем игра во взаимные гляделки посреди занесённого снегом города. Однако пока…

— Кто ты, существо? — Голос заговорившего тонха оказался груб и мелодичен, и если бы не глушащая звуки сухость летящего снега, его можно было бы назвать звучным. И всё же в нём угадывалось смутное беспокойство. Я молчал, что ещё больше озадачило Сильных. Краем своего обычного сознания я на миг позволил себе усомниться в своих силах, и эту мимолётную перемену настроя мгновенно почувствовала душа хищника:

— Ты умрёшь, существо, кем бы ты ни был… — Торенор тонха принял вертикальное положение, и его владелец деловито и бесстрашно шагнул мне навстречу. Как если бы это землекоп, взвалив на плечо ржавый лом, шёл исполнять привычную ему рутину. Во мне вскипела глухая к любым доводам рассудка ярость. Отчего-то я подумал, что эта группа искала здесь кого-то из моих новых знакомых. А наткнулась на меня. И на приключения на свою костлявую задницу.

Кажется, я глухо взревел. Широкий взмах правой полы моего плаща на миг перекрыл ему обзор, он нервно отшатнулся и прянул влево и чуть вперёд, продолжая атаку, где его безжалостно встретила моя рука. Какими бы хвалёно крепкими ни были эти ребята, она смачно и легко вошла в податливую мягкость…

…Уже выдирая сложенную до этого клином ладонь из глубины его грудной клетки, и таща попутно за артерии уродливое сердце, я успел выхватить из его разом ослабевших конечностей торенор. Зло метнул. И ближайший метнувшийся ко мне пришелец пал на забрызганный его отвратительной жижей снег, даже не успев приблизиться ко мне на половину разделявшего нас расстояния. Мне казалось, что двигаюсь я всё ещё слишком медленно, чтобы в достаточной степени насладиться картиной их жестокой гибели. И всё же их движения я видел ещё до того, как они их начинали. Поединок голодной разъярённой змеи и бронированного ленивца…

…Содрогающееся и всё ещё выбрасывающее в мороз ночи крупные капли «крови» сердце я, ужом увернувшись от смертельного замаха снизу, вбил прямо в пасть набегавшему и провалившемуся в ударе третьему, после чего провернул в глубине разорванной глотки руку, и сломил его голову, как сухую камышину. Громкий треск мощных костей шеи остановил их атаку. Похоже, нападавшие наконец сообразили, что что-то здесь не так, потому как начали молча и шустро пятиться назад.