Тут он вздрогнул, малость оторопел – и опомнился.

«Что со мной?..» – чуть не сорвалось с губ, а вслед за тем Алексей сурово выругал себя: расслабился, дурак. Размечтался! Супермен хренов… Следи за отметками!

Правда, следить пока было особо не за чем: тоннель один, без всяких ответвлений, и хотя идти приходилось согнувшись, но было довольно чисто, сухо, никаких ужасов, которых ожидали, спускаясь сюда… Сачков, как человек добросовестный, через каждые восемь-десять метров оставлял меловые стрелки: Алексей их отлично замечал, о чем извещал спутников и слышал в ответ одобрительные матюки… И вот надо же, «смотрящий» воспарил мыслью в неведомую высь и едва не прозевал развилку.

Свет фонаря вырвал слева из тени какой-то провал. Стоп!

– Стоп, – сказал Алексей вслух. – По-моему, здесь поворот.

Все верно. Поворот. Точно такой же низенький тоннель – и непроглядный мрак вдали. Алексей сунул туда руку с фонарем…

– Ага! – вскричал он. – Сюда повернули. Хорошо, я догадался, а мог бы так прямо вперед и двинуть…

На левой стенке бокового лаза красовалась стрелка.

Михаил сунул голову в лаз, убедился:

– Точно… Ну, лево руля!

– Стойте, – осадил их Ракитин. – Леха, ну-ка посвети вперед.

Алексей двинул фонарем вправо, поводил туда-сюда и…

И увидел на левой стене точно такую же стрелку.

– Ешкин кот! – с чувством сказал он.

Возник бурный спор. Михаил горячился:

– Ну, блядь, выберемся, я этого пузыря еще надую через жопу! – Он имел в виду Сачкова. – Пусть летит, как Мишка олимпийский!

– Сам ты Мишка олимпийский! – рассердился Николай. – Думай башкой! Не мог он так сделать!.. А ну-ка тихо. Тихо всем!

Все смолкли. Тишина. Где-то очень-очень далеко еле слышно журчала вода.

Слушали, слушали, так ничего и не услышали. Куда ушли наши?.. Но хорошо уже, что ушли. Значит, спаслись.

– Не факт, конечно… – вздохнул Ракитин, – но, по крайней мере, тихо. Может, еще ползут где-то.