– Где? – иронически буркнул Зверев.

– Крикнуть? – неуверенно предложил Слободчиков.

– Нет. – Меркурьев огляделся. – Эхо. Не поймем ни черта…

– Включай «радар», Леха, – потребовал Михаил.

– Подожди, – прервал Ракитин. – Дай-ка, Алексей, фонарь…

Николай с полминуты изучал обе стрелки, смещая фонарный ореол то влево, то вправо – огромные тени беззвучно носились по сводам, – и с убеждением вынес вердикт:

– Ну, так я и знал! Сачков мужик разумный. Просто тот знак, – майор показал рукой влево, – старый! Кто-то из диггеров раньше оставил. А этот – совсем свежий!

Слободчиков облегченно выругался.

– Как все просто! – И в этих словах была разрядка нервного напряжения…

НЕТ!

Алексей вздрогнул – так прозвучало это «нет». Никогда еще внутренний голос не разговаривал с ним так ясно и строго. Ну, да это и понятно – с каждым разом все ближе, ближе, ближе…

– Нет, – звонко сказал Меркурьев. – Нам – туда!

– Леха, да ты сам взгляни, – до хрипоты твердил Ракитин. – Сравни обе стрелки. Эта – новее! Ну? Неужто не видишь?!

– Коля, – терпеливо, как ребенку, втолковывал Алексей. – Это может и казаться. Помнишь, он говорил, что мел какой-то плохой, темный?.. Вот и кажется, что надпись старше. А на самом деле…

– Андреич, ты послушай, – с напором встрял Зверев. – Леха знает, что делает. Ты извини, конечно, но ты все эти дни на базе торчал. Я не в укор – не думай, так надо было, ясное дело. А мы-то с Лехой сколько раз во всяких переплетах были, и никогда его чутье не подводило! Я ему верю на все сто!

– Миша! – хрипло рыкнул майор. – Хоть ты заткнись, а?! Ты…

И уже нечто непоправимое готово было сорваться с его уст, но вовремя вмешался Слободчиков:

– Стоп, стоп, господа офицеры. Остыньте. Сейчас кипяток польется…

Спорщики поутихли, Николай даже сам себе удивился:

– В самом деле, что это я?.. Ладно, проехали. Так что, Алексей, ты совершенно уверен, что ты… твоя интуиция права?