К тому времени, когда вернулись, спецназовец с омоновцем уже заварили обе двери — входную и ту, что вела вниз, в подземную часть складов. Пистолетами вооружились майор с капитаном, а Зверев с Алексеем пополнили патронами рожки к своим автоматам. Теперь можно было и повоевать слегка…

Спустились вниз. Доверху набили рюкзаки жратвой. Переобулись в бахилы. Два мощных армейских фонаря лежали возле самой решетки, приготовленные специально для арьергарда.

— Ишь ты. Заботливый дядя! — Ракитин усмехнулся, имея в виду Сачкова.

— Он тут втихомолку все успел облазить, — откликнулся Алексей. — Даже мел нашел, — чтобы стрелки нам на стенах отмечать. Плохой, правда, говорит, залежалый какой-то…

— Ну все, — рубанул командир, — уходим!

— Эй, братва, — остановил всех Зверев, — айда, посидим на дорожку.

— Ну, полминуты, не больше, — неожиданно легко согласился майор и тут же засмолил: — Курну хотя б…

Посидели молча — слышны были только дымные выдохи Ракитина. Затем Алексей глухо сказал, не обращаясь ни к кому лично:

— Наши там полегли все. Даже похоронить не можем.

— Да-а-а, — философски протянул Михаил, — мои кореша-дэпээсники и твои, капитан, супермены… Рылеевские ребята…

— А Павел? — неожиданно встрепенулся Алексей. — Пашка Рябинин где?!

— Там остался, — нахмурился майор, — возле меня он был. Пуля прям в лоб вошла — сразу умер.

— Вот блядство! — Меркурьев ударил кулаком о кулак. — Игорь и так последнее время сам не свой, а тут — узнает, точно с катушек съедет!..

Майор махнул рукой — чего уж там, и так все скоро сбрендим от этого бардака.

ГЛАВА 21

ГЛАВА 21

1

После того мгновенного болевого прострела и шоковой встряски боя Алексей ощутил, что сила влилась в него больше прежнего, он стал весь заряжен энергией, чуть не светился в темноте… Казалось, ничего не стоит встать, раздвинуть низкие своды и земляную толщу — прямо Кинг-Конг какой-то, а не человек.

Но главное — исчезла гнетущая тревога. Разом! порвало, точно облачную хмарь, обложивших душу призраков, и Алексея стеганула сумасшедшая радость, хотя он постарался сразу приглушить ее: не расслабляться! Без восторгов. Бдительность!..

И все-таки осаживал и сдерживал он себя только для проформы. Душу распирало буйством чувств: живем!.. Да не просто живем, а так, что этот мир притих в ожидании приказа. Оно, может, и странно — ликовать в дремучем подземелье, но Алексей про это не думал. «Ты стал другим», — вспомнил он слова Подольского. Да, стал! Теперь совсем не важно, что вокруг: дворец, шалаш, сортир, тайга, саванна, океан… Теперь Алексею Меркурьеву ничего не стоит согнуть весь мир в дугу — чтобы звезды посыпались с небес, теперь он, Алексей Меркурьев, дышит ветрами стратосферы, видит космические зори, грозы и все эти караваны в пространстве брошенных светил…