— Где? — иронически буркнул Зверев.

— Крикнуть? — неуверенно предложил Слободчиков.

— Нет. — Меркурьев огляделся. — Эхо. Не поймем ни черта…

— Включай «радар», Леха, — потребовал Михаил.

— Подожди, — прервал Ракитин. — Дай-ка, Алексей, фонарь…

Николай с полминуты изучал обе стрелки, смещая фонарный ореол то влево, то вправо — огромные тени беззвучно носились по сводам, — и с убеждением вынес вердикт:

— Ну, так я и знал! Сачков мужик разумный. Просто тот знак, — майор показал рукой влево, — старый! Кто-то из диггеров раньше оставил. А этот — совсем свежий!

Слободчиков облегченно выругался.

— Как все просто! — И в этих словах была разрядка нервного напряжения…

НЕТ!

Алексей вздрогнул — так прозвучало это «нет». Никогда еще внутренний голос не разговаривал с ним так ясно и строго. Ну, да это и понятно — с каждым разом все ближе, ближе, ближе…

— Нет, — звонко сказал Меркурьев. — Нам — туда!

— Леха, да ты сам взгляни, — до хрипоты твердил Ракитин. — Сравни обе стрелки. Эта — новее! Ну? Неужто не видишь?!

— Коля, — терпеливо, как ребенку, втолковывал Алексей. — Это может и казаться. Помнишь, он говорил, что мел какой-то плохой, темный?.. Вот и кажется, что надпись старше. А на самом деле…

— Андреич, ты послушай, — с напором встрял Зверев. — Леха знает, что делает. Ты извини, конечно, но ты все эти дни на базе торчал. Я не в укор — не думай, так надо было, ясное дело. А мы-то с Лехой сколько раз во всяких переплетах были, и никогда его чутье не подводило! Я ему верю на все сто!

— Миша! — хрипло рыкнул майор. — Хоть ты заткнись, а?! Ты…

И уже нечто непоправимое готово было сорваться с его уст, но вовремя вмешался Слободчиков:

— Стоп, стоп, господа офицеры. Остыньте. Сейчас кипяток польется…

Спорщики поутихли, Николай даже сам себе удивился:

— В самом деле, что это я?.. Ладно, проехали. Так что, Алексей, ты совершенно уверен, что ты… твоя интуиция права?