А ведь он, пожалуй, даже смешон, а не страшен. Я, наклонив голову набок, внимательно рассматриваю его. Ну, то есть, конечно, я знаю, что именно такая порода людей может быть особенно страшна. Да-да, людей. Не черные великаны с рогами, не мерзкие слюнявые верблюды с невероятно длинными шеями, не паукообразные страшилы, не жирные мешки с прожорливыми пастями. Все это – лишь порождения его воображения. Воображения, надо признать, довольно убогого, потому что как может быть богатым и творческим воображение такого существа?

Хозяин Цитадели! Великий Враг рода человеческого! Черный Князь, или как там еще зовут его Любители? Сатана!

Маленький плюгавый человечишка. На нем засаленная, поношенная, давно не стиранная одежда. Он испуган. Он хочет понравиться или – еще лучше – напугать, но ему больше нечем пугать. Он приглаживает длинные редкие волосы, прикрывающие его плешь, он неуверенно ухмыляется, показывая редкие желтоватые зубы, заметно порченные кариесом. Один из его зубов – стальной, и это почему-то смешит меня больше всего. Я смеюсь, стоя перед ним; я смеюсь, показывая ему сверкающий хрустальный шар, разгоняющий последние остатки клубящейся мглы и лиловых молний по углам. Я смеюсь, пока мои товарищи встают рядом со мной, в изумлении глядя на страшного, могущественного, наводящего ужас Хозяина.

– Я… – произносит Хозяин низким, неприятным голосом, странно контрастирующим с его плохими зубами и сальными волосами, и умолкает, неотрывно глядя на хрустальный шар. В его черных, как две дырки в ничто, ничего не выражающих глазенках тускло отражается ослепительное, кипенно-белое сияние шара.

Я снова смеюсь, потому что даже сейчас он может говорить только о себе, даже сейчас.

Он пытается снова стать грозным, вновь явить буйволовые рога и красный плащ, но глазки его неотрывно смотрят на шар.

Он пытается обрушить на нас те же чудеса, которыми он сокрушил волю Империи много веков назад – но тщетно: Жилы Силы, видно, требуют сосредоточения, а он может сейчас смотреть только на хрустальный шар.

И тогда я, даже не особенно сильно размахиваясь, обыденным движением бросаю хрустальный шар Хозяину в лицо.

Шар вспыхивает. Слепящая, белая, непередаваемо чистая вспышка.

И все.

Мир вокруг нас мгновенно рушится.

Это было похоже на атомный взрыв, причем где-то поблизости, на катастрофическое землетрясение, причем прямо под нами, на разрушение огромного здания, причем находились мы внутри этого здания… Несколько секунд мне казалось, что голова моя разорвется от оглушительного шума и вибрации. Несколько секунд я думал, что здание действительно рушится, но стены стояли неколебимо, сотрясался, свистел, ошеломляюще завихрялся вокруг нас только воздух, в котором все меньше и меньше становилось тошнотворного запаха серы. Клубы мрака, блистающие внутри них лиловые молнии – все эти принадлежности дешевой дискотеки постепенно исчезали. Шум становился сначала переносимым, потом терпимым, потом просто очень сильным…