— Дрищ! — насмешливо крикнул американец. Он упруго стоял на полусогнутых ногах, удерживая штурмовую винтовку у плеча.

— Все одно не уйдем, — сказал Погребняк. — Они просто миндальничают. Стрелять в городе не хотят, а за городом будет туго, если не оторвемся. Уже пригород пошел!

И действительно, словно в подтверждение его слов, броневики начали сокращать дистанцию. На лобовые стекла опустились стальные пластины с узкими обзорными прорезями.

Баркер снова выстрелил, но безуспешно.

— Трясет!

Он посмотрел на Богданова. Как-то по особому посмотрел, будто… Игорь не понял сразу этого взгляда, не успел ничего понять.

А Баркер уже стоял одной ногой на краю кузова.

— Я задержу их! — Он ослепительно, по-американски, оскалился и прыгнул.

— Кларк!

— Ничего! — донеслось удаляющееся. И в тот же миг застрекотала очередь. Длинная, злая.

Задняя бронемашина вильнула в сторону. Снесла столб. Встала опасно накренившись. Передняя притормозила, словно не зная, что делать. А в придорожной пыли метнулась наперерез фигурка с автоматом.

— Кларк! — Богданов схватил Погребняка за плечо, решение созрело разом. — Гони, Саша, гони! На корабль! Там экзоскелеты! Вернемся за Баркером! Всех гадов порвем! Гони, Саша!

— А-а-а-а… — вдруг закричал Погребняк и утопил педаль газа. Он, как и все, уже перестал что-либо понимать и знал только, что рвется что-то в душе, идет в разнос! В ушах гремело: «Гони, Саша, гони!»

Они снесли к чертям полосатый шлагбаум со свастикой в центре, в слякоть размазали дернувшегося было часового, про которого, видимо все забыли, и вырвались за город! Трясти тут же стало меньше, за машиной поднялся столб пыли. По сторонам замелькали джунгли.

Кадзусе медленно наматывал на голову белый бинт.

— Вы ранены? — спросил Богданов. Японец не ответил, на бинте проступал кроваво красный круг.

Баркер не боялся. Он вообще был счастлив.

Счастлив тем, что кончилось, наконец, ожидание, что нет над ним никого больше и не надо слушать каких-то приказов, доказывать офицеру Агентства, что ты круче и, случись что непредвиденное, можешь шею свернуть… Кончилось все! И до финальных титров осталось уже совсем немного. Вот магазина бы хватило, а там…

Кларк спрыгнул, как учили, кувыркнулся лихо, вскочил, нажимая на курок. Очередью прошил колеса заднего броневика. Ринулся наперерез первому. И все как в кино! Легко, стремительно, нарушая все законы гравитации, презирая немощь и усталость. Не человек — полубог! Как в кино! Как в Голливуде! Ах, какой это был фильм! Какая прекрасная роль досталась ему!