– Наука нехитрая, – прошептал в ответ Матвиенко. – Взводишь боек большим пальцем правой руки. Взводи!

Наталья надавила боек большими пальцами. Металлическая деталь дрогнула, отошла назад, а потом оглушительно щелкнула.

– Замечательно! У тебя девять патронов. Стреляй наверняка, с расстояния десяти-двадцати шагов, не дальше. Целься в живот или в грудь, поняла!?

Наталья вновь кивнула головой.

– Глупостей не делай. Я отойду на пару минут, разведаю обстановку и быстро вернусь. Подсобку не покидай, что бы ни случилось!

Матвиенко мягко улыбнулся и серой тенью выскользнул из помещения.

Скользнув через пространство сервисного зала, подполковник подкрался к окну. Перед глазами Николая предстала неутешительная картина. Центральный вход в здание контролировали американские пехотинцы. Возле рухнувшей стелы застыла туша ооновского БТР. Второй LAV-25 перекрывал 8-ю улицу и блокировал западный подход к небоскребу.

Ловушка захлопнулась.

Изучая подходы к зданию, Николай напряженно думал: «Второй подъезд перекрыт. Интересно, что они ищут в высотке? Документы, чертежи, планы нефтеналивной гавани? Ооновцы преследуют какую-то важную цель – это факт. Мы для них всего лишь досадная помеха».

Николай снял с пояса коротковолновую станцию и настроился на частоту Соколова. Голос подполковника с трудом прорывался через завесу сильных помех. Звук то усиливался, то исчезал и двоился. Отдельные слова сменялись оглушительным потрескиванием и выпадали из разговора.

– Красный-лидер, прошу помощи! Ооновцы блокировали нас внутри высотки. У входа в здание наблюдаю два вражеских бронетранспортера, грузовик и отряд американских пехотинцев. Без стрельбы прорваться не сможем. Как слышишь, прием!

– Буду через три минуты. Убери Наташку от окон и хрупких поверхностей.

– Само собой, командир. Жду!

Цифровой индикатор высоты побежал вниз, стремительно прыгая через метки разрядов. «Як» вздрогнул, в глазах полковника потемнело, сердце бухнуло в груди, словно огромный паровой молот. Соколов выпустил предкрылки, активировал воздушные тормоза и потянул на себя ручку управления машиной. «Фристайл» отозвался на приказ с секундным опозданием, поскольку крылья истребителя налились тяжестью ускоренного падения. Сквозь болезненную кровавую пелену проступили серые прямоугольники домов, черные ленты улиц и подсвеченные маркерами UI[54] точки тепловых выбросов.

На высоте трехсот метров запищал зуммер ракетной тревоги. Боевая РЛС истребителя засекла приближающийся «Стингер». Сергей сбросил тепловые ловушки, провалился на сотню метров вниз, включил подъемные двигатели и нырнул в спасительный лабиринт прямых городских улиц.