— Пойдем туда, мой гость, — сказала девушка.

Зафс, все еще не веря своим глазам, остался на месте.

— Где я?

— Это моя родная планета. Винола-Стелна.

— Но как… Как я сюда попал?!

Нуа тихонько и мелодично рассмеялась:

— Вы, люди технической науки, дети Чатварима, привыкли все невероятно усложнять. А ведь все просто — надо только захотеть, и необъяснимое станет привычным, странное — легкоразрешимым. Вселенная едина, мы в ней живем, мы часть ее живого организма, мы все взаимодействуем друг с другом. А значит, все, что есть во Вселенной, так же разумно и подчинено общей мысли.

— Но как мы сюда попали?!

— Смотри. — Девушка подошла к огромному, заросшему понизу мхом валуну. — Он тоже часть Вселенной. Ты, человек науки, знаешь, что камень состоит из множества мельчайших подвижных частиц — в разных мирах их именуют по-разному — и эти крошечные частицы тоже живут своей, непохожей на нашу, жизнью. — Нуа пристально посмотрела на камень, взмахнула рукой, и огромный валун, стряхнув налипшую на днище землю, воспарил. Взлетел над влажным пятачком черной земли, повисел немного и, слабо покачиваясь, опустился назад.

— Как ты это сделала?!

— Я просто попросила каждую свободную частицу немного полетать. Представить, что это возможно, и камень не испытал никаких трудностей. Ведь каждая его частица, превратившись в пыль, легко летает. Так что мешает им сделать это сообща?

— Земное притяжение!

— Чепуха. Если по отдельности частицы это могут, то почему бы не попробовать объединить усилия?

— Чем больше масса, тем сильнее притяжение.

— Ну вот, ты опять все усложняешь. А почему бы камню просто не помечтать, что он состоит из невесомой пыли?

— Камню? Помечтать?!

— Конечно. Законы его внутренней жизни подчинены логике, а значит — мыслят. И мечтают.

— Бред.

— Нет. Обратная действительность. Не поняв ее, ты пытаешься объяснить для себя — камень, воду, воздух, эту землю. Ты подчиняешь все своим законам. Объясняешь, не поняв суть жизни.