— Костя! — позвал он, вытащил ампулу из кармана. — На, подарок от меня!

— Что это? — удивился спецназовец, разглядывая небольшой сосудик.

Дима устроился поудобнее, так, чтоб камень не резал спину. И подробно рассказал обо всем. Как получил от зэков ультиматум, после драки Лехи-Гестапо и Лишнева.

— Ни фига себе! — отвесил челюсть Константин, дослушав до конца. — И ты ничего не сказал?!

— Я хотел! — выкрикнул Дмитрий.

Вернее, ему показалось, что выкрикнул. Сил было слишком мало.

— Я хотел! Да ты заладил: «Губы не красишь? Губы не красишь?».

Лишнев неловко переступил с ноги на ногу, почесал затылок. Марат Доценко вдруг присел на корточки, принялся хохотать.

— Ты чего? — недоуменно спросил Константин.

— Я представил! — сквозь приступы смеха объяснил Марат. — Я представил Лишнева, который ходит под себя!

Дима фыркнул, улыбнулся.

— Гы! — сказал Лишнев. — Как весело!

Но его спутники продолжали веселиться.

— Да ну вас, организмы! — махнул он рукой. — Смейтесь!

Дима сидел у стены, счастливо улыбаясь. Ему казалось — с плеч свалилась невидимая, огромная ноша. Словно бы исчезли стены, разделявшие людей. Теперь все было просто и легко.

Лишнев присел возле Клокова, неловко толкнул его плечом.

— Извини, — тихо сказал спецназовец. — Я у тебя в долгу, Димон!

Протянул широкую мозолистую ладонь. Рыжеволосый паренек широко улыбнулся и с чувством пожал руку.

— Я иногда всякую хрень несу, — помявшись, добавил Костя. — Ты… это… Если хочешь — дай мне в ухо.

— Не хочу, — отрицательно мотнул головой Дима. — Не хочу, Костя! И так хорошо.