Костя Лишнев взглянул на Марата Доценко, покачал головой и крутанул пальцем у виска. Бывший контрактник шагнул к неподвижным телам.

— Помолись и за меня, святой отец, — попросил спецназовец.

— А тебе это зачем? — поинтересовался Марат, обыскивая мертвого солдата. — Мало, что ли, старых грехов?

— Хрен знает, — ответил Лишнев, с любопытством разглядывая то, что обнаружил Доценко. Что лежало на земле перед Маратом.

Тушенка, сухари, две фляги с водой. Потом на землю упал полиэтиленовый мешочек с баксами. На деньги никто не обратил внимания.

— Хлеб! — прошептал Лишнев и схватил горсть сухарей.

— И мясо! — почти безумно добавил Марат. — Мясо!

Клоков пришел в себя оттого, что Доценко толкал его в плечо.

— Жри, балбес! — смеялся тот. — Жри. Мясо! Хлеб! Тебе станет легче. Жри!

Булькнула фляга с водой. На коленях…

Дима глотал мясо, почти не разжевывая. Дробил сухари зубами. Давился, запивал их огромными глотками воды. Лишь бы все это богатство побыстрее оказалось в желудке.

Еда! Еда…

— Хорошо… — сыто рыгнув, пробормотал Константин.

— Хорошо, — отозвался Доценко. — Балдеж…

Беглецы лежали на земле, в нескольких метрах от убитых ликвидаторов Смердина, но это никого не трогало. Дима как-то вяло подумал, что раньше его бы вытошнило, если б оказался рядом с трупом. А теперь Клоков не просто находился рядом, еще и наворачивал тушенку за обе щеки. Как быстро все меняется…

— Там больше ничего не осталось? — спросил он. — Есть хочется.

— Погоди, Димон! — засмеялся Марат. — После голодухи нельзя до отказа живот набивать. Вредно это для человека.

— Я мутант, — вяло отозвался рыжеволосый парень.

Лишнев заржал.

— Слышь, Костя! — вдруг сказал Доценко. — А ведь он спас всех. Уложили бы очередью, без вопросов. Вот тебе и романтики…