Обычно выдержанный генсекретарь в ярости ударил кулаком по столу, отчего все вздрогнули, будто это грохнули по их головам. Помолчав и отдышавшись, приведя вдруг расшатавшуюся нервную систему в порядок, генеральный секретарь Зидерберг продолжил:

– Мы должны разорвать этот круг. И мы разорвем его более мощными, более совершенными системами вооружения. Что ж, нужно признать, что старые разработки не оправдали возложенных на них надежд. Теперь понятна позиция Флота, в свое время отказавшегося от новых систем вооружения, это было вовсе не жлобство, а реальная продуманная позиция с военной точки зрения. Если их смогли вывести из строя сегодня, то тогда это могли сделать еще легче. Наверное, каким-то краем сознания я все же предполагал что-то подобное, хоть и не признавался в этом даже самому себе, – взглянул генсекретарь на адмирала Ли. – И потому приказал активизировать работы по другим проектам, в частности тем, что принесло ваше ведомство, господин Кемран.

Глава АГБ благодарно кивнул.

– Более того, ради воплощения в жизнь этого проекта поистине абсолютного оружия, для чего потребовалось высвобождение строительных мощностей, я принял решение законсервировать постройку четвертого и пятого флотов новой формации, несмотря на почти завершение работ по одному из них.

Вот эта новость уже удивила всех присутствующих.

– Да, господа, если все получится, в них вообще отпадет всякая надобность. Продолжатся работы и по разработкам вашего ведомства, господин Ленский. Дистанционники и полностью автоматические системы, как уже сказано, не оправдали надежд, слишком уж они уязвимы для противодействия противника, более того, даже могут сыграть на их стороне! Такого в будущем повториться не должно в принципе. Значит, нужно что-то принципиально новое, и по счастью оно у нас есть.

Генеральный секретарь встал и, еще раз окинув всех жестким взглядом, сказал, как отрезал:

– Второе вторжение в мятежную систему станет последним и главное – победным. Акинарес должен пасть.

77

77

Дверной звонок звенел настойчиво и никак не хотел умолкать. Казалось, он, пробиваясь в уши, рикошетил внутри черепной коробки, создавая трудноописуемое, но совершенно невыносимое ощущение дискомфорта.

«Надо было отключить его нахрен, – вяло сквозь сон подумал Рем Даскинс. – Чтобы не доставали всякие козлы…»

Он попытался укрыться подушкой, но и она не являлась преградой для звука. Не помогали даже воткнутые в уши пальцы. Долго их там удержать не удавалось, руки быстро затекали и выпадали.

– Черт бы вас побрал… – заплетающимся языком пробормотал Даскинс и, поворочавшись, начал вставать с дивана, но в последний момент споткнулся обо что-то продолговатое.