— Значит, вы вернулись… — проговорил Гильза. Помолчал, не решась спросить. — Вы запустили… Маятник?

Чигур метнул на курьера острый взгляд, сказал:

— Все под контролем, не думай об этом. Скажи лучше, что вы решили делать дальше?

— Вот, — сказал Гильза, легонько толкнув ногой кейс. — Доберемся до коконов — и выпустим ос. Я успел изучить здание. Гнездо рядом.

— Где именно?

— Ну, в таком большом помещении… — Гильза беспомощно развел руками, не в силах описать увиденное. — Не знаю, как сказать — в легком мире все выглядит иначе.

— Здесь найти сможешь? — быстро спросил регистратор. — Не заблудимся?

— Найдем, — сказал Гильза. — Я же в эфире, в контакте с сотовой колонией. Младшей сестрой Паутины, так сказать. Я одновременно во многих лицах. Описать это очень сложно…

— А значит, не нужно, — сказал Чигур. — Давай дальше, по плану.

7

7

Он снова был в этом эфемерном мире, что сварлоки называли легким. Но здесь, в огромном хрустальном здании, облюбованном разрастающейся Паутиной, не было и намека на чистоту и легкость.

Прозрачные некогда стены были затянуты рваными клочьями отмерших нитей, такие же мертвые нити скручивались в огромные, отвратительные клубки, которыми было «завалено» одно из самых объемных помещений телецентра.

Он переключил внимание на основную колонию, которая, собственной и представляла собой Паутину.

Нужно найти ее слабое место. Конечно, есть осы. Конечно, уничтожив черное потомство, они возьмутся и за саму Паутину.

Но все же…

Хорос сказал, что Паутина — это не столько эфирные монстры, сколько связанные ими люди. Именно в них, в людях, Паутина черпает свою злую силу. У них она берет знания, опыт, сообразительность.

По сути, Паутина — это объединенные в жуткую сеть людские пороки.

А значит, главное зло следует искать не в самой этой черной массе.

Сотовые твари — всего лишь стихия. Даже самая разрушительная стихия не может быть злой или доброй.