Стылый ветер хлестнул по лицу, пробрал сквозь мокрую рубаху. Эрван вздрогнул, приходя в себя… и гаркнул что есть силы:

– Заводи полотно! Балласт на левый борт! Осмотреть повреждения в трюме, заделать брешь!

Его услышали. Резкий голос Бастиана пробился сквозь грохот моря:

– Слышали, обалдуи? Выполнять!

Эрван закрыл глаза. Сосредоточился.

Вроде всё… Или нет?

Корабль продолжал крениться: Эрван чувствовал, как падает скорость, как грузно оседает судно.

«Не успеют! Пока заведут полотно к пробоине, пока переместят балласт – поди попробуй перекидать такие камушки! – черпанём столько, что потеряем управление. И тогда…»

Эрван мотнул головой, отгоняя мрачные предчувствия.

«Всего-то и нужно: резко переложить румпель! Судно компенсирует крен – во всяком случае, должно… Наверное…»

Эрван сбросил башмаки – голые ступни сковала судорога. Не обращая внимания на боль в сведённых мышцах, сосредоточенно поплевал на ладони. Глубоко вздохнул.

«Резко переложить. В одиночку. Ну-ну… Эх, зря я Конюха отпустил. Теперь кричи не кричи – без толку. Не услышат».

Он навалился на румпель – брус не сдвинулся ни на дюйм.

Эрван выругался. Заскользил по мокрым доскам, силясь найти опору. Кое-как закрепился. Выгнувшись дугой, хрипя от натуги, он толкал, дёргал, тянул упрямую деревяшку…

Напряжение становилось невыносимым: из прокушенной губы потекла кровь, глаза затянуло багровой поволокой, застучало в висках…

Эрван понял без тени сомнения: он сейчас умрёт – сердце не выдержит.

Мысль не вызвала страха, лишь ярость – беспощадную ярость смертельно раненного зверя, готового на все. Смерть? Пусть так! Но оставался злейший враг! Враг, готовый погубить всю стаю! Враг, которого нужно одолеть! Любой ценой…

Оскалясь, словно горный волк, рыча от бешенства и роняя пену, Эрван вступил в последнюю схватку.

* * *

– Капитан, течь остановлена, судно вне опасности. Мы прошли.