– Свободно?

Бастиан… И как эта громадина ухитряется так незаметно подходить? Который раз ловит!

Эрван кивнул, стараясь не выдать раздражения. Потеснился, освобождая место. Бастиан сел рядом.

Долгое молчание.

Луна карабкалась всё выше, меняя цвет с тускло-жёлтого на молочный и попутно уменьшаясь в размерах. Море отступило ещё на пару футов. Крабы, едва заметные в бледном свете, поспешили за прибоем, деловито зажав клешнями нехитрый улов.

Первым не выдержал Бастиан. Спросил, косясь на белеющие под расстёгнутым воротником бинты:

– Ты как?

– Нормально.

Голос Эрвана был спокойным и равнодушным. Он не солгал, всё так и было: ни хорошо ни плохо. Нормально.

– Ну-да, ну да… – Бастиан покивал, не отводя взгляда. Вдруг рявкнул – повелительно и резко:

– Вдохни! Глубже, глубже!

Эрван машинально повиновался – и еле сдержал стон. Грудь пронзила острая боль.

– Герой… – усмехнулся Бастиан. – Запомни на будущее: я никогда не спрашиваю просто так. Ясно?

Эрван кивнул молча – на ответ не осталось сил. Боцман сбавил тон, пробурчал более миролюбиво:

– Держи лекарство, парень! С личным приветом от Лоэ.

В ладони Эрвану легла тяжёлая фляга. Он вынул пробку, осторожно понюхал содержимое: в ноздри шибанул едкий дух спиртного.

– Откуда? – спросил он, кое-как отдышавшись.

Бастиан довольно хохотнул:

– С этим пойлом занятная штука вышла: ещё когда мы в Устье к походу готовились, капитан приказал одну бочку медовухи в арсенале спрятать, за фальшивой стенкой. Я сам доски и заколачивал – пока наши дуралеи с береговыми тавернами прощались.

Боцман крякнул, с наслаждением потянулся – Эрван услышал, как захрустели суставы.