Порт заканчивался выездом за крепостные стены. Снова оказавшись вне города, путники сделали неожиданное открытие. Как выяснилось, все-таки не все Инквизиторы впали в тупое уныние. Некоторые – и таких было немало – развлекались. Правда, весьма своеобразно. Группа Виктора попала в самый разгар непонятного действа, происходившего в окруженной холмами котловине за городскими стенами.

Что именно там творится, понять было сложно. На холмах расположились зрители – рыцари, ландскнехты и даже нетрезвые простолюдины, которые, наверное, уже просто устали бояться.

Публика вела себя шумно и даже по-своему радостно. Правда, это была какая-то нездоровая, лютая и злая радость, как пьяный угар в беспросветном запое. Радость не привлекающая, а отпугивающая.

Но вот чем она вызвана?

С холмов доносились вопли людей, снизу – рев, похожий на быконский.

– Что за долбаный сабантуй?! – озадаченно почесал в затылке Костоправ. – Массовая пьянка? Пир, мля, во время чумы?

– Может быть, казнь, – предположила Змейка. – Может, Инквизиторы жгут мутантов?

Виктор заметил, как поежилась Костяника.

– Никого там никто не жжет, – отрезал он. – Дыма нет.

– Поехали, что ли? Поднимемся, да глянем, епть! Может, че полезное узнаем, – предложил Костоправ.

Да, информация сейчас нужна была им как воздух.

* * *

Поднимаясь наверх, Виктор заметил несколько любопытных взглядов, брошенных в их сторону. Насторожился. Забеспокоился. Пожалуй, за все время пути по Каталонии это был единственный случай проявления столь неприкрытого интереса. Однако, как оказалось, люди смотрели не на всадников. Они оценивающе разглядывали быконей. С чего бы, интересно?

Въехали на холм. Спешились.

Та-а-ак!

На дне котловины было оборудовано нехитрое ристалище, вроде того, на котором устраивали поединок-хольмганг ярлы викингов, только гораздо больше. Ристалище… нет, пожалуй, целую арену – просторную и округлую – огораживал возведенный на скорую руку дощатый заборчик.

А за заборчиком…

В общем, сразу стало ясно, отчего публика была так взбудоражена, чей рев доносится снизу и почему зрители так заинтересованно пялились на быконей четырех ландскнехтов.

Именно быконь был главным действующим лицом разворачивавшегося на ристалище-арене кровавого представления. Там внизу, за дощатой оградкой шла схватка животного и орденского рыцаря.

Бились один на один.