— Ну как там у вас?

— Все в порядке, заканчиваем! — донесся голос бодрого Цыпы.

— А Мухрас?

— Сейчас разбираемся…

— Подойди ко мне минут через двадцать!

Объяснил, краем глаза заметив вопросительное движение Марочника:

— Да–да, жив еще Цыпа — что ему будет…

После чего выдвинул из–под шкафа фарфоровую розетку в синих цветочках, принеся из кухни, накрошил туда немного черного хлеба, бросил корочку сыра, который сквозил аппетитными неровными дырочками, щедро плеснул молока и, присыпав песчинками сахара, осторожно задвинул розетку на место, к заднему плинтусу.

Ни единого шороха не донеслось из–за шкафа.

Тем не менее, Барма удовлетворенно кивнул. А когда Марочник, с нескрываемым интересом следивший за его действиями, спросил насмешливо:

— Так ты что, в самом деле веришь в Мышиного короля?

То он никак не отреагировал на насмешку, а серьезно и тихо ответил, пожимая плечами:

— Какая тебе разница, верю я или не верю? Я просто знаю, что он существует, — и затем добавил — уже несколько официальнее. — Не тяни время, Марочник, рассказывай, почему пришел…

— Значит, версия о том, что соскучился, тебя не устраивает?

— Мы не дети! — Барма махнул рукой.

— Ну, а если бы я, предположим, вернулся, чтобы добраться до Радианта?..

— Марочник, я тебя умоляю!..

Между прочим, он совершенно не рассчитывал на откровенность, но секунду назад усмехавшийся Марочник неожиданно погрустнел и сказал севшим голосом, в котором звучала тоскливая безнадежность:

— Если говоришь правду, то ни за что не поверят… Ну пришел, например, сообщить, что в лесах появились дикие кошки. Вероятно, разведка. Движутся они откуда–то с Севера. На контакт не идут. Больше мне пока ничего не известно. — Из наплечной брезентовой сумки, в каких обычно держат противогазы, он достал нечто странное, весьма напоминающее окаменелость, и со вздохом положил ее на письменный стол, отодвинув бумаги, покрытые грифами и резолюциями — Вот, я сделал слепок следов, чтобы не быть голословным…

Барма повертел в руках грубую сиреневую отливку, в твердой глине которой отпечаталась пятипая лапа — вероятно, с когтями и не меньше десяти сантиметров в диаметре.