И Ламаш покружил указательным пальцем, заставив Адару завертеться вокруг своей оси в пьяном танце.

— А если сейчас раздавить твой палец камнем, что произойдёт с рыцаршей?

— Что за вопросы?

— Интерес исследователя.

— Тьфу. Лучше молчи… Ишзидаль, смотри её глазами и показывай нам.

И Фарлайт увидел всех фраоков со стороны, подтянутых, стройных. Один разительно отличался — полный, как бочонок; неужели это он?

Взгляд Адары направился к выходу из подвала. Она сделала ещё несколько шагов, каждый следующий становился всё более уверенным.

— Что скажем судье-магу?

— Что источник совсем разбушевался, — предположил один из фраоков.

— Тогда он пошлёт посмотреть других магов, — отозвался другой.

— Тогда… что источник зовёт его.

— Совсем недостоверно…

— Быстрее, я почти довёл её до покоев судьи, — прошипел Ишзидаль-кукловод.

— Дай мне, — сказал Фарлайт, и произнёс уже устами Адары, перед которой распахнул дверь сам Норшал: — Там, в подвале, мой брат. Вы сказали мне, что он мёртв. Как это понимать?

— Что? — удивился судья. — Это какой-то морок.

— Это не морок, — продолжала кукла-Адара. — Он жив, и ему нужна помощь. Я уже отправила птицу за целителем.

Судья тут же оттолкнул Адару и устремился вперёд по чёрному коридору. Рыцарша побежала за ним.

— Как же ты оставила брата одного? — спросил он.

— Младший маг присматривает за ним. А я пришла за ответом, который до сих пор не получила.

— Единственный ответ в том, что это морок, или криалиновая галлюцинация. Ты ведь не пила опять..?