— Давай вон туда, в заросли! — велел Роман на правах командира. «Гочкисс», опасно кренясь, пошел по крутому склону к сплошной стене местной разновидности камыша: густой зеленой травы с толстыми стеблями, высотой метров до четырех. Существовала опасность влететь в бочажину, потому что «камыш» жил на влажной почве, но сейчас важнее было спрятаться.

Захрустели, замолотили по корпусу толстые, почти с руку, сочные травяные стволики. Оставляя за собой просеку, танк упорно шел вперед, практически не сбавляя набранную скорость — очевидно, место оказалось достаточно сухое. По следу их найти не составляло труда, но ты поди сначала обнаружь, где этот след начинается… Роману хотелось верить, что экипажу подбитого «тетрарха» сейчас не до этого.

Максим петлял, то ли выбирая путь посуше, то ли запутывая следы: резко менял курс, пересекал свою же колею, тормозил и двигался задним ходом. Один раз «гочкисс» таки угодил в глубокую промоину, затянутую шевелящейся бурой ряской. Долго возился там, рычал, Макс громко матерился. Роман уже собрался вылезать наружу и цеплять к гусеницам бревно, но танк взвыл особенно натужно и резвым прыжком выскочил из ловушки.

— Движок угробишь, — предупредил для порядка Роман, выслушал по танкофону, куда ему следует идти с такими пророчествами, и улыбнулся.

Повертевшись еще немного среди зарослей, они выбрались на склон очередного холма (вся равнина выглядела именно так: сырые низинки, среди которых там и сям торчат примерно одинакового размера невысокие пологие холмы). Вражеская арта больше не давала о себе знать, преследования тоже не наблюдалось.

— Что будем делать? — спросил Максим, заглушив уставший и выбившийся из сил двигатель.

— Подождем чуток. Лишний час погоды не делает, у трясучки долгий инкубационный период… Если в Приморском кто-то уже подхватил и сейчас во второй стадии — спасти шансов мало, а для остальных без разницы. Сиди пока здесь, я вылезу, осмотрюсь.

Роман взобрался на башню и выпрямился. Прислушался — все тихо, шума моторов не слыхать, выстрелов тоже… Спрыгнул на землю, осмотрел Гошин корпус на предмет повреждения осколками от близких разрывов артиллерийских снарядов — нет, все в порядке, ни царапины. Кроме тех, что уже были, разумеется, а уж их Роман знал наперечет. Не говоря уж о залатанных пробоинах. Вот эта — встреча с двумя рейдерскими легкими М2 на патрулировании. Вон та — подарок от «панцеръягера», притаившегося в кустах, когда они сопровождали небольшой караван. А это россыпь шрамов от скорострельной 13,2-миллиметровой пушки «Рено ФТ». Попадать под ее огонь практически безопасно, но очень неприятно… Молотит по броне, как швейная машинка… Роман аж поежился, припомнив.